Гностицизм — это обобщение тайных знаний в философии. "гностицизм и гностические тенденции в ересях от первых веков до наших дней" Последователь гностицизма

Разновидностью религиозной философии первых веков новой эры стал гностицизм . Его расцвет приходится на середину II в. Первоначально гностики претендовали на то, чтобы подвести философско-теологическую базу под формировавшееся в эту эпоху христианское вероучение. Некоторые из них принимали непосредственное участие в составлении «Посланий апостола Павла» и Евангелий.

Религиозно-философское течение гностицизма зародилось на востоке Римской империи. Оно лишь отчасти было связано с иудейской религиозной мыслью, большая же часть его содержания была почерпнута из , иранских, египетских и других ближневосточных религиозно-мифологических представлений. Религиозно–мифологический синкретизм, интенсивно развивавшийся с начала эпохи эллинизма, получал в гностицизме свое «теоретическое» осмысление.

Для религиозно-философского развития поздней античности весьма характерно само наименование этого направления, происходящее от греческого слова gnosis , т. е. знание . В религиозных кругах, чьё влияние всё более возрастало, знание стало означать не изучение реального мира и человека посредством науки и эмпирических доказательств, а толкование различных систем и образов ближневосточных религий и античных мифологических представлений.

Методом такого осмысления стало у гностиков, как и у , аллегорическое, символическое истолкование мифов . Еще более широко, чем Филон, гностики прибегали при этом к помощи понятий греческой идеалистической философии, черпая их главным образом из платоновско-пифагорейского круга идей. Вульгаризируя эти идеи, гностики в своем учении стремились сочетать их с положениями и образами (отчасти и греко-римской) религиозно-мифологической мысли . Они были убеждены в том, что получающиеся при этом системы представляют собой «знание», далеко возвышающееся над простой и наивной верой подавляющего большинства, которое не задумывается над содержанием религиозно-мифологических верований и понимает его буквально. В действительности же гностические системы представляли собой фантастический конгломерат отдельных идеалистических понятий и положений , вырванных из философского контекста платонизма, пифагореизма или стоицизма и приспособленных кое-как к религиозно-мифологическим верованиям.

Эта особенность гностицизма отразила общую идеологическую атмосферу, господствовавшую в рассматриваемую эпоху и охарактеризованную в следующих словах Энгельса: «Это было время, когда даже в Риме и Греции, а еще гораздо более в Малой Азии, Сирии и Египте абсолютно некритическая смесь грубейших суеверий самых различных народов безоговорочно принималась на веру и дополнялась благочестивым обманом и прямым шарлатанством; время, когда первостепенную роль играли чудеса, экстазы, видения, заклинания духов, прорицания будущего, алхимия, каббала и прочая мистическая колдовская чепуха» . К числу суеверий, перечисленных Энгельсом, следует добавить также вавилонскую по своему происхождению астрологию, которая в гностических построениях играла примерно ту же роль, какую физика играла в аристотелевской первой философии (метафизике).

Одной из основных черт, характерных для гностицизма, является дуалистическое понимание мира, в особенности социального . Подобное миропонимание восходит к иранскому зороастризму и к некоторым учениям греческой религиозно-философской мысли. Согласно гностическим системам, борьба света и тьмы, добра и зла представляет собой космическое, природное явление. Она выступает в качестве борьбы материи, являющейся главной носительницей злого начала, и духа, воплощающего все светлое и доброе в человеческом и природном мире. Эти религиозно-дуалистические представления обосновывали аскетические воззрения и аскетическую практику гностических общин. Как и большая часть религиозных и религиозно-философских направлений рассматриваемой эпохи, гностики стремились к преобладанию духа над плотью , освобождению человека от греховных вожделений, обосновывая такие аскетические стремления теоретически.

Виднейшим представителем гностицизма был Валентин (ум. ок. 161), происходивший из Египта, но в середине II в. живший в Риме и имевший успех в возникшей там христианской общине. Воззрения Валентина известны нам по изложению их одним из ранних христианских писателей Иринеем Лионским, который в конце того же столетия написал сочинение «Обличение и опровержение [учения], ложно именующего себя знанием». Согласно этому источнику, Валентин учил, что последней основой бытия является некая таинственная и непознаваемая «полнота» (pleroma) , лишенная всякого различения и оформления. Из нее рождаются тридцать эонов (греч. aion - «век», затем«возраст», «поколение», «жизнь»), представляющих собой творческие мировые силы и одновременно абстрактно-мифологические существа. По сообщению Иринея, Валентин и его последователи учили, что «в невидимых и неименуемых высотах сперва существовал какой-то совершенный эон, который называют первоначальным, первоотцом, глубинным... вот первая и родоначальная пифагорейская четверица, которую они называют корнем всего: именно – глубинный и молчание, потом ум и истина»; «сперва первоотец совокупился со своей мыслью, а единородный, т. е. ум, с истиной, слово с жизнью и человек с церковью» .

Аналогичным образом рисует нам Ириней и воззрения другого виднейшего гностика этого века , Василида , происходившего из Сирии и жившего в Антиохии, Александрии, Иране. Согласно этому источнику, Василид учил, что «сначала от нерожденного отца родился Нус, а от него родился Логос, затем от Логоса – Суждение, а от Суждения – Мудрость и Сила, а от Силы и Мудрости родились доблести, начала и ангелы, которых он называет первыми, и ими создано первое небо. Затем от них путем эманации образовались другие, которые создали другое небо, подобное первому» . Аналогичным образом возникли третье и четвертое небо, «затем подобным же образом созданы все новые и новые начала и ангелы и 365 небес; поэтому и год имеет такое число дней, соответственно числу небес» .

Приведённые выше отрывки помогают определить основной метод гностицизма , суть которого – персонификация абстрактно-философских понятий, отождествлённых с мифологическими существами . Гностицизм представляет собой отражение вульгаризированных идеалистических понятий поздней античности в религиозно-мифологических представлениях.

Несмотря на всю фантастичность гностических философско-теологических представлений, им присуща одна черта, поднимающая их над ветхозаветным учением о творении мира и человека богом в течение нескольких дней. Согласно воззрениям Валентина, Василида и других гностиков, «полнота», которая иногда истолковывается как великий мир, или Вселенная, существует искони, не имеет начала и порождает целый ряд эонов . Отсюда враждебность гностиков иудейскому Ветхому завету и попытки некоторых из них (например, Маркиона, одного из вероятных авторов «Посланий апостола Павла» и Евангелий) игнорировать этот документ при разработке мифов и догматов христианского вероучения.

Как уже отмечалось, гностическая картина мира и человека основывалась на резко дуалистических представлениях, согласно которым в мире действуют два взаимоисключающих начала . Первое восходит к сугубо духовным, «пневматическим» стремлениям человека, второе же – к его низменным, плотским стремлениям. Эта двойственность человеческих стремлений отражает раздвоенность в высшем мире эонов. Духовное начало возглавляется высшим эоном, отождествляемым с Христом , который, будучи свидетелем и участником первоначального происхождения мира, становится потом хранителем и спасителем человеческого рода. Противоположный ему эон, носитель телесного и греховного начала, называется гностиками по-платоновски демиургом . Именно этот низший бог является творцом видимого телесного мира, который создан им благодаря использованию материи, и притом так, что демиург как бы и не знает того, что он сам же творит. Существенно, что упомянутый выше Маркион отождествлял демиурга с ветхозаветным Яхве, подчеркивая национальную узость, злобность и ограниченность этого верховного иудейского бога. Понятно, что мир, созданный им, не может быть совершенным миром. Эти представления отражали начавшийся процесс разделения между формирующимся христианством как межнациональной религией и иудаизмом – религией только одного еврейского народа.

Социальная сущность гностицизма не однозначна . У некоторых из авторов мы встречаемся с идеей социального равенства , т. е. с одной из основных идей христианства как идеологии низов общества. Однако учение о равенстве всех людей перед богом не было определяющим социальным учением, характерным для всех гностиков. Скорее можно утверждать, что как в интеллектуальном, так и в социальном смысле гностицизм выражал аристократические тенденции раннего христианства . Об этом в особенности свидетельствует та классификация человеческого рода, какую мы находим у Валентина. Он учил, что все человечество распадается на три разновидности . Первую из них составляют «плотские» люди (sarkikoi, hulikoi, somatikoi). Это язычники, привязанные к своим страстям и низменным побуждениям, не способные подняться над ними и осужденные на гибель. Вторая состоит из «душевных» людей (psuhikoi, психики) и включает большинство иудеев и христиан, которые уже встали на путь раскаяния, диктуемый совестью, а тем самым и на путь спасения.

Но даже от них принципиально отличаются те немногие избранные, которых Валентин называет «духовными» людьми (pnevmatikoi, «пневматики»). Это и есть, собственно, гностики, способные к непосредственному общению и познанию подлинного бога . Их вера не столь примитивна, как у «психиков», большинства христиан, и представляет собой подлинное знание, которое непосредственно внушено богом. Поэтому только свои теологические системы гностики считали единственно правильными, не подлежащими никакому контролю. Только пневматики могут действительно рассчитывать на спасение. Некоторые авторы видят в этом гностическом превознесении «духовных» людей первое проявление идеологии клира, формировавшегося в недрах ранних христианских общин, клира, уже противопоставлявшегося подавляющему большинству рядовых их членов.

Как показывает цитированная выше книга Иринея, епископа Лионского, уже к концу II столетия формировавшаяся официальная церковь стала вести борьбу с гностицизмом и отвергла его . Это произошло прежде всего потому, что гностицизм представлял собой слишком сложное учение, мало или даже совершенно недоступное подавляющему большинству верующих. То, что в Священном писании христиан подавалось как факт, который нужно было понимать буквально, «не мудрствуя лукаво», гностики превращали в аллегорию и символ, открывая тем самым путь к ереси.

Совершенно неприемлем был для христианской церкви отказ многих гностиков от Ветхого завета в пользу туманной псевдофилософской . При всей своей непонятности для философского сознания, творение мира ветхозаветным богом в течение нескольких дней давало рядовым верующим наиболее доступное мировоззрение. Вот почему Ветхий завет, вопреки желаниям многих гностиков, стал незыблемой основой христианской религиозности, несмотря на антииудейскую направленность Нового завета. Гностицизм не был приемлем для христианской церкви и потому, что в иерархии эонов она справедливо усматривала пережиток языческой, политеистической мифологии . Наконец, крайний дуализм гностицизма, заключающийся в полной независимости материи от бога, ограничивал божественное всемогущество и тем самым подрывал монотеистическую идею .

Тем не менее, гностицизм отнюдь не исчез бесследно после своего официального поражения. О его влиянии на христианство свидетельствуют не только некоторые места из «Посланий апостола Павла» и цитированное выше начало «Евангелия от Иоанна», но и некоторые положения догматики христианства.

Использованная литература:

1. Соколов В. В. Средневековая философия: Учеб. пособие для филос. фак. и отделений ун-тов. — М.: Высш. школа, 1979. — 448 с.

Священник Игорь Пашенцев

Гностицизм и гностические тенденции в ересях

от первых веков до наших дней.

План работы:

1. Введение.

4. Гностические учения о Троице, о Марии - матери Иисуса и отголоски этих учений у новоявленных «богословов».

5. Ересь сифитов.

6. Заключение.

1. Введение.

Выбрав тему о гностицизме и приступив к прочтению исследований о нём, можно видеть обилие книг, диссертаций и других сочинений, как критического характера, так и апологетического, от Иринея Лионского и Тертуллиана до современных авторов типа Александра Владимирова, возводящего гностицизм в основу христианского богословия, лишь проигравшего официальной церкви в борьбе за первенство. Мы же рассмотрим только понятие гностицизма, его классификацию, гностические тенденции в ересях от первых веков до наших дней, включая элементы гностицизма на примере современного прихода с преобладанием чувашского населения. А также подробно разберём учение гностической ереси сифитов, опять же сравнивая это учение с размышлениями некоторых нынешних псевдобогословов, которые даже не подозревают о сходстве своих воззрений с вышеупомянутой ересью.

2. Гностицизм и классификация гностических учений.

Среди многочисленных определений гностицизма наиболее краткое даёт Н. В. Шабуров. Оно звучит так:

«Гностици́зм (от gnostikos (др.- греч. γνῶσις) — «познающий») — условное обозначение ряда позднеантичных религиозных течений, использовавших мотивы из Ветхого Завета, восточной мифологии и ряда раннехристианских учений, предложенное кембриджским платоником Генри Мором в 17 веке» .

А. Ф. Лосев расширяет понятие этого явления:

«Гностицизм - это религиозно-философское учение, возникшее в I - II вв. на почве объединения христианских идей о божественном воплощении в целях искупления, иудейского монотеизма и пантеистических построений языческих религий - античных, вавилонских, персидских, египетских и индийских. Важнейшей исторической предпосылкой этого синкретизма явилось проникновение римского владычества на Восток и установление экономических и культурных связей с отдаленными восточными частями империи. Гностицизм явился формой связи новой, христианской религии с мифологией и философией эллинизма.

В основе гностицизма лежит мистическое учение о знании, достигаемом посредством откровения и тем самым указывающем человеку путь к спасению. Гностицизм учил о сокровенной и непознаваемой сущности первоначала, проявляющего себя в эманациях - эонах. Этим эманациям противостоит материя, источником которой является демиург - особое творческое начало, лишенное, однако, божественной полноты и совершенства. Борьбе греховной, отягощенной злом материи с божественными проявлениями гностики посвящали целые трактаты мистико-мифологического и философского характера, носившие дуалистическую форму.

Учению о мировом процессе соответствует и этическая система гностицизма, согласно которой задачей человеческого духа является искупление, достижение спасения, стремление вырваться из уз греховного материального мира. Эти цели достигались у гностиков посредством специфического философского познания, для чего гностики организовывали аскетические союзы, философские школы, религиозные общины и т. д.

Одной из ранних сект гностицизма являются офиты, то есть поклонники библейского змия, учение которых представляет хаотическую смесь мифологических и религиозных представлений (например, подвигов Геракла и учения об ангелах). Гораздо яснее гностические системы Василида (из Сирии) и Валентина (из Египта). Ко II в. относятся менее крупные гностики: Карпократ Александрийский, Сатурнил (или Саторнил) из Сирии, Маркион из Понта и др.» .

Из многих источников мы видим, что наивысшего развития гностические тенденции достигают во II веке.

Помимо влияния иудейства и восточных религиозных мистерий, для гностицизма характерно усвоение ряда идей позднеантичной философии, главным образом платонизма и неопифагорейства. В дуалистической мистике гностицизма материя рассматривается как греховное и злое начало, враждебное Богу и подлежащее преодолению. В мире рассеяны частицы потустороннего света, которые должны быть собраны и возвращены к своим истокам. Искупителем является прежде всего Христос, но его призыву следуют лишь «духовные» люди («пневматики»), тогда как не принявшие гностического посвящения «душевные» люди («психики») вместо подлинного «познания» достигают лишь «веры», а «плотские» люди («соматики») вообще не выходят за пределы чувственной сферы. Для гностицизма характерно представление о ступенях, или сферах, мира и их демонических властителях, препятствующих искуплению.

До середины XX века гностики были известны лишь по сочинениям отцов Церкви, и прежде всего — Иринея Лионского, Тертуллиана, Ипполита и Епифания. Лишь в 1945 году была открыта целая библиотека коптских гностических текстов, которую обнаружили в большом глиняном сосуде, закопанном в поле близ Наг-Хаммади (Библиотека Наг-Хаммади) в Египте (примерно 500 км к югу от Каира, 80 км к северо-западу от Луксора).

Гностики полагали, что у них есть сакральное знание о Боге, человечестве и остальной части Вселенной, которым остальные не владеют. Этот постулат стал одним из трёх главных систем веры в пределах христианства I столетия, и был отмечен факторами, благодаря которым эта ветвь отличается от двух других ветвей христианства:

Иные верования о Боге, Библии и мире, которые отличались от таковых у христианских групп;

Вера, что спасение достигается через интуитивно постигаемое Знание.

Также к особенностям гностицизма относятся:

Идея Плеромы, известная, в основном, из текстов последователей Валентина .

Концепция Демиурга . Демиург является создателем материальной Вселенной, которой управляют его слуги — Архонты. В гностической традиции Демиург также именуется Самаэль (ܣܲܡܝܵܐܝܼܠ ), Сакла (ܣܲܟ݂ܠܵܐ ), Ялдаваоф (ܝܲܠܕ݁ܵܒ݂ܵܐܘܿܬ݂ ) .

Докетизм — учение об иллюзорности материи.

Гностики пошли ещё дальше античного скептицизма и их «учение о чистой кажимости материи не скептическое, но абсолютно догматическое в своём отрицании существования материи» . А. Ф. Лосев называл докетизм гностиков «гибелью античной мысли» .

Общим для гностических систем является резкое неприятие Яхве и дуализм (противопоставление духа и материи). В основе гностического мифа лежало представление, что мир пребывает во зле и это зло никоим образом не могло быть сотворено Богом. Отсюда следовало, что мир был сотворён либо злой, либо ограниченной в своем могуществе силой, которую гностики именуют Демиургом (гностический Демиург не имеет ничего общего с Демиургом (богом-ремесленником) Платона), а Высший Бог обитает в занебесной области, однако из сострадания к человечеству он направляет к людям своего посланца (или посланцев), чтобы научить их, как освободиться из-под власти Демиурга. Также в основе систем верования лежит примирение и воссоединение божества и мира, абсолютного и относительного бытия, бесконечного и конечного. Гностики утверждали, что мир не спасается — спасается (то есть возвращается в область божественного, абсолютного бытия) только духовный элемент, присущий лишь некоторым людям (пневматикам), изначально и по природе принадлежащим к высшей сфере.

Существовало также либертинистское направление в гностицизме , которое академик А. Ф. Лосев считал (наравне с докетизмом) «чудовищным символом всей античной философско-эстетической гибели» . Целью гностиков было достижение знания, но поскольку знание о вещах само вовсе ещё не есть вещь, то, следовательно, тот, кто обладает знанием, тем самым свободен от подчинения вещам, а значит, и от подчинения каким бы то ни было запретам — в том числе социальным и нравственным.

Христиане-гностики создавали собственные объединения, отличающиеся особой культовой практикой. Тертуллиан, например, сообщает, что «еретическая традиция Маркиона заполнила целый мир» . Около 150 г. в своей Апологии Иустин писал, что ложное учение маркионитов распространилось по целому человеческому роду.

Тертуллиан писал о развитой церковной организации валентиан так, что его слова звучат сегодня как меткая характеристика современных «церквей» либерально-протестантского толка:

«Не могу отказаться от того, чтобы не описать здесь поведение еретиков - какое оно легкомысленное, мирское, обыденное, пошлое, не имеет ни важности, ни внушительности, ни благочиния, совсем так же, как и вера их. Неизвестно, кто у них оглашенный, кто верный. Они входят, слушают, молятся как попало, и даже вместе с язычниками, если они там окажутся. Для них ничего не стоит «давать святыни псам» и «метать бисер перед свиньями». Ниспровержение всякого благочиния они называют простотой, прямотой, а нашу привязанность к благочинию они называют притворством. Они подают благословение всякому без разбора. Так как по своим верованиям они расходятся друг с другом, то им все равно, все для них пригодно, лишь бы только побольше людей к ним присоединялось, чтобы торжествовать над истиной; все они надуты гордостью, все обещают просветить. Оглашенные считаются у них совершенными ещё до тог, как восприняли учение. А женщины их чего только себе не позволяют? Они осмеливаются учить, вступать в прения, заклинать, обещать исцеление, а может быть, и крестить. Их посвящения совершаются наугад, произвольно, без последовательности. Они возвышают то новообращенных, то людей, преданных мирским интересам, то даже наших отступников, чтобы привязать их к себе честолюбием, если не истиной. Нигде люди так быстро не повышаются в чинах, как в скопищах мятежников, где мятеж считается заслугой. Так и у них: сегодня один епископ, а завтра другой, сегодня дьякон, а завтра чтец, сегодня священник, а завтра мирянин. Они мирян прямо возводят в священнические степени. Что сказать об их проповеди? У них на сердце не то чтобы обращать язычников, но чтобы наших развращать. Они ставят себе за честь повергать стоящих прямо вместо того чтобы поднимать падших… Впрочем, они не имеют даже почтения к своим архиереям, а потому нет или незаметно у них распрей. Но самый союз их есть беспрерывная распря» .

Некоторые христианские источники утверждали о разврате у некоторых гностиков, в то же время Иоанн Златоуст писал про гностиков: «Хотя старание о девстве и у нас и у еретиков одинаково, а может быть у них и гораздо большее, но плод этих трудов не одинаков: для них (готовятся) узы, слезы, скорби и вечные мучения, а для нас — участь ангельская, блистательные светильники и главнейшее из всех благ — общение с Женихом… ни Маркион, ни Валентин, ни Манес не удержались в (пределах) такой умеренности; ибо в них говорил не Христос, щадящий овец Своих и полагавший за них душу Свою, но человекоубийца, отец лжи (Иоан. 10:11; 8:44). Посему, они погубили и всех поверивших им, здесь обременив их бесполезными и невыносимыми трудами, а там увлекши вместе с собою в уготованный для них огонь.».

Для понимания разносторонности гностических течений приведём их краткую классификацию:

1) Гностики апостольского века:

Симониане — последователи Симона Волхва, современника апостолов и легендарного основателя гностицизма;

Докеты;

Керинфяне;

Николаиты.

2) Сиро-халдейский гностицизм.

Представители сирийского направления усвоили воззрения восточных религий, и больше связаны с зороастризмом.

3) Персидский гностицизм.

В начале III века гностические системы начинают терять свое значение. На смену им является новое еретическое учение, по началам сходное с гностицизмом, но отличающееся от него тем, что, при полнейшем отсутствии идей греческой философии и учения иудаизма, оно представляет собой смесь христианства с началами религии Зороастра.

Мандеи — название происходит от арамейского «знание». Основана в II веке н. э. Представители этого течения считали себя последователями Иоанна Крестителя. До сих пор существуют небольшие группы мандеев в южном Ираке (ок. 1 тыс. чел.), а также в иранской провинции Хузистан.

Манихейство — составленное из вавилонско-халдейских, иудейских, христианских, иранских (зороастризм) гностических представлений синкретическое религиозное учение перса Мани (III век).

4) Поздний гностицизм.

К нему относятся офиты, борбориты, каиниты, сифиане, павликиане, тондракийцы, богомилы, катары, розенкрейцеры.

Для понимания их учения рассмотрим кратко гностическую основную терминологию:

Эоны - божественные самодовлеющие и совершенные сущности, плод эманационного творения изначального неименуемого бога; стоят несоизмеримо выше вещества. В системе Валентина пары эонов (среди которых один представляет мужское начало, а второй — женское) образуют сопряжения-сизигии, тем самым формируя завершенность Плеромы; отпадение одного из эонов (Софии) приводит к рождению Демиурга и созданию несовершенного материального мира.

Архонты - духи-мироправители. В гностических представлениях архонты рассматриваются как творцы материального космоса, а заодно и системы влечений и эмоций, делающих человека рабом материи.

Абраксас - верховный глава Небес и Эонов, олицетворяющий единство Мирового Времени и Пространства. В системе Василида имя «Абраксас» имеет мистический смысл, поскольку сумма числовых значений семи греческих букв этого слова даёт 365.

Демиург - несовершенный дух-творец мира, «злое» начало, в отличие от Бога, «доброго» начала. В гностических текстах — как ранних (Апокриф Иоанна), так и в поздних (Пистис София) обозначался именем Ялдабаоф (Иалдабаоф); происходил от эона Софии, возжелавшего творить без духовной половины, что привело к появлению Демиурга. Описывался как порочный, невежественный, ограниченый демон, одним из эпитетов которого был «Саклас» («глупый», «дурак»). Ялдабаоф, согласно Апокрифу Иоанна, стал богом над материей, создал ангелов и властей, совместно с ними сотворил из вещества тело человека по подобию божественного эона Человека, пребывавшего гораздо выше материи . Как правило отождествлялся с ветхозаветным Яхве.

Гнозис - особое духовное знание и познание доступное только сознанию просветлённых.

Плерома - совокупность небесных духовных сущностей (эонов). По мнению гностиков, Иисус Христос был эоном, который передал людям тайное знание (гнозис), чтобы они смогли воссоединиться с Плеромой.

София - по гностику Валентину интерпретируется как посредник между Богом и миром.

После определения, классификации и краткого описания терминологии гностицизма, перейдём к рассмотрению гностических тенденций в ересях от первых веков до наших дней.

3. Гностические тенденции в христианстве.

Лосев даёт такое определение гностическому христианству:

«Гностическое христианство - это направление гностицизма, в котором присутствуют элементы христианства, что отличает его от персидского и курдского гностицизма. Это религиозно-философское учение, возникшее в I—II вв. на почве объединения христианских идей о божественном воплощении в целях искупления, иудейского монотеизма и пантеистических построений языческих религий. Гностицизм явился формой связи новой, христианской религии с мифологией и философией эллинизма» .

Исследователь религии Мирча Элиаде пишет:

«Гностики представлялись худшими из еретиков именно потому, что они отвергали, в целом или частично, принципы древнееврейского мышления. Что же до причин появления ересей, то Ириней и Ипполит находили их в искажающем влиянии на Писание греческой философии» .

Раннехристианские апологеты называют несколько проповедников, которые первыми внесли гностические идеи в христианство. К первым проповедникам гностических идей в среде христиан относят Симона Мага (Симона Волхва). По всей вероятности, он не был христианином, а принадлежал к какой-то неизвестной нам сирийско-самаритянской религиозной секте .

В Откровении Иоанна Богослова содержится критика Николаитов. Иоанн пишет от лица Иисуса: Но имею немного против тебя, потому что есть у тебя там держащиеся учения Валаама, который научил Валака ввести в соблазн сынов Израилевых, чтобы они ели идоложертвенное и любодействовали. Так и у тебя есть держащиеся учения Николаитов, которое Я ненавижу (Откр.2:14-15).

Представитель раннего христианства Керинф (лат. Церинтус) жил около 100 года нашей эры. По происхождению еврей, он принял христианство. Ранняя христианская традиция описывает Керинфа как современника и противника Иоанна Богослова, который написал Первое послание Иоанна и Второе послание Иоанна, в том числе и с целью критики Керинфа . Все, что известно о Керинфе происходит от написания раннехристианских апологетов. Керинф основал просуществовавшую очень недолго секту евреев, перешедших в христианство. Секта имела явно выраженное гностическое направление. Несмотря на принадлежность к христианам, единственной книгой из Нового Завета, которую признавал Керинф, было Евангелие от Матфея. Последователи Керинфа отрицали иудейские обычаи, такие как обрезание и шаббат.

Ученики другого гностика — Карпократа основали в 160 году н. э. в Риме общину.

Доступные свидетельства о жизни Валентина, позволяют предположить, что он жил во II в. и молодые годы провёл в Александрии. Его деятельность проходила в Риме, где он приобрёл славу как христианский проповедник и богослов. Тертуллиан сообщает, что Валентин отошёл от христианства после неудачной попытки занять место епископа. Валентин основал собственную гностическую школу и имел многочисленных последователей (например, упоминается его друг Ираклеон), в результате чего образовалось влиятельное направление в философии, получившее его имя — валентинианство.

В VII веке в Армении зарождается Павликианство, в VIII—IX веках оно получает широкое распространение в Малой Азии и в европейских владениях Византийской империи.

Теперь перечислим и кратко охарактеризуем основные гностические ереси в среде христианства.

Николаиты — одна из самых ранних христианских групп, подвергшихся обвинениям в ереси. Как указано выше, они упоминаются в Новом Завете, в книге Откровение Иоанна Богослова. Главное обвинение николаитов состояло в разврате.

Сифиа́не (др.- греч. σηθιανοι, сетиане) — гностики, названные так по имени библейского патриарха Сифа (Сета), третьего сына Адама и Евы, воплотившегося на земле в виде Иисуса Христа. Основными источниками для изучения сифиан являются упоминания в сочинениях христианских авторов Епифания Кипрского, Тертуллиана и Ипполита Римского, а также оригинальные гностические рукописи.

Докеты (от др.-греч. δοκέω - «кажусь») — одно из старейших еретических христианских учений и его приверженцы, отрицавшие реальность страданий Христа и Его воплощение как противоречащие представлениям о бесстрастности и неограниченности Бога и утверждавшие иллюзорность его существования. Докетизм появился очень рано, в апостольскую эпоху, и следы полемики с ним можно усмотреть уже в Новом завете (1 Ин 4:2-4:3) или в собрании Наг-Хаммади (Мелхиседек IX, 5). Во II в. докетизм получает дальнейшее развитие, становясь неотъемлемой частью гностических конструкций. Отзвуки докетизма сохранились в монофизитском понимании природы Христа.

Суть учения — нематериальность телесной оболочки и земной жизни Христа. Следствием этого было утверждение, что из-за своей нематериальности Христос не мог страдать и умереть на кресте, и, следовательно, не мог и воскреснуть.

Офи́ты (от греч. ὄφις, «змея», «змей», иначе - офиане) — гностические секты, почитавшие змею, как символ высшего знания, видя в ней тот образ, который приняла верховная Премудрость или небесный эон София, чтобы сообщить первым людям, которых ограниченный Демиург хотел держать в детском неведении, истинные знания.

Авелиты (или авелиане) — христианская гностическая секта, существовавшая в Северной Африке на территории современного Алжира в годы царствования византийского императора Аркадия. Просуществовала примерно до 430 года. Авелиты упоминаются в книге Августина Блаженного «Haeresibus».

Манихе́йство — составленное из вавилонско-халдейских, иудейских, христианских, иранских (зороастризм) гностических представлений синкретическое религиозное учение перса Мани, или Манеса (род. 14 апреля 216, Мардину, Селевкия-Ктесифон, Вавилония — ум. 273 или 276, Гундишапур, Вавилония

Павликиане — одно из наиболее значительных по размаху и последствиям средневековых еретических движений. Зародились в VII веке в Армении, в VIII—IX веках получили широкое распространение в Малой Азии и в европейских владениях Византийской империи. Своей целью считали сохранение исконной чистоты христианства, освобождение его от всех «элементов» язычества и идолопоклонства. Согласно учению павликиан, истинный, совершенный Бог имеет прямое отношение только к духовному миру, тогда как творцом видимого мира является демиург. Павликиане обвиняли кафолическую церковь в том, что она не различает эти две сущности, и, фактически, поклоняется демиургу. В своих диспутах с православными павликиане подчеркивали, что, в отличие от православных, поклоняющихся творцу этого мира, сами они верят в того, о ком Иисус говорил: «А вы ни гласа Его никогда не слышали, ни лица Его не видели» (Иоан.5:37).

4. Гностические учения о Троице, Марии - матери Иисуса и отголоски этих учений у новоявленных «богословов».

Гностики признавали мать Иисуса частью Троицы. Об этом есть свидетельства в гностических апокрифических евангелиях, не вошедших в общехристанский канон, в таких как текст Евангелие Египтян, датируемого, по упоминаниям, I—III веками нашей эры:

«Три силы произошли от него; они: Отец, Мать, (и) Сын, из живого молчания, что происходит от нетленного Отца. Сии произошли от молчания Отца неведомого. Вторая сила-огдоада — Мать, девственное Барбелон, правящая над небом, сила неизъяснимая, невыразимая Мать. Она породилась от себя; она возникла; она соединилась с Отцом молчания безмолвного» .

В другом гностическом тексте «Апокриф Иоанна» из Библиотеки Наг-Хаммади, тексты которой датируются I—III вв. н. э., есть тоже строки упоминающие мать как часть троицы:

«Я тот, кто [с вами] все время. Я — отец, я — мать, я — сын».

Столкнувшись с элементами гностицизма и неоязычества на современном приходе, в своей книге «Чуфаровские эпизоды» я писал следующее:

«Беседуя однажды на библейские темы с двумя крестьянами, я кратко рассказывал историю ветхозаветных патриархов. Мой рассказ был иронично прерван одним из них:

Что Вы, батюшка, нам рассказываете всё время о каких-то жидах? Вы нам расскажите про наших, русских богов.

Кого это Вы имеете в виду? - изумился я.

Как кого! Николай Угодник, Перун, Велес.

Все мои попытки доказать греческое происхождение первого и языческое двух последних оппонент опровергал ссылкой на некую книгу, недавно им прочитанную. Я, конечно, попросил показать эту книгу, ввергшую мысли этого неглупого человека в бездну неоязычества, хотя, как выяснилось в дальнейшем, автор, написавший комментарий к той книге себя и своих последователей язычниками не считает, а относит себя к гностикам! Другой мой собеседник дал мне еще более «интересную» книгу. В ответ я дал им Святое Евангелие, пригласил посетить богослужение и пообещал дать свои комментарии на их литературу.

Вот эти две книги:

Свято-Русские Веды. Книга Велеса.

Чăваш Шумер (история).

Прочитав эти книги, я был в недоумении - как можно публиковать такую литературу. Свобода свободой, но эти книги имеют претензию на научность, а не являются художественной фантазией и поэтому воспринимаются неподготовленными читателями как истина. Но там такое! Хотя, на книжном рынке сейчас вообще полная бесконтрольность, особенно в псевдонаучной и псевдоисторической его части. Один «историк» Фоменко чего стоит. Но поговорим об этих двух конкретных книгах.

1. Свято-Русские Веды. Книга Велеса. Перевод и пояснение А. И. Асова.

… Академик Б.А. Рыбаков и другие учёные подробно разбирают Книгу Велеса, доказывая её несостоятельность с исторической и лингвистической точки зрения, не касаясь «богословских» измышлений автора. Мы же, напротив, оставив некомпетентность Асова в истории и допущенные им грамматические ошибки в славянском тексте, рассмотрим именно «богословие» книги и отношение к христианству.

Цитата: «…общим для нас является учение о Всевышнем. И православно-ведическая вера и христианская православная вера монотеистические» (стр.362).

На чём же основывает Асов монотеизм своей веры?

На странице 309 в главе «Богословие Книги Велеса» он пишет: «Имя Всевышнего - Всевышний . Имя Творца - Творец . Имя Сына Бога - Сын Бога. Он - родил всё сущее, потому Он - Род. Он выше всех, потому Он - Всевышний. Он сотворил (сварганил) земной мир и Сваргу, потому Он - Сварог. В разные эпохи Он сходил к нам - Крышнем, Вышнем-Даждьбогом, Колядой. Нисхождения Бога - суть Его сыновья, единые с Ним…».

«Триглав (Троица) - это и Отец, и Сын, и Дух. Триглав каждый раз по-новому проявлялся в различные эпохи. В эпоху Крышня Триглав - это Сварог-Вышень-Сва, позднее - Вышень-Крышень-Майя, потом Ра-Хорс-Рада. В эпоху Коляды - Даждьбог-Коляда-Майя Златогорка. Согласно Книге Велеса в древнем Новгороде Великим Триглавом почитали Деда-Дуба-Снопа, т.е. Сварога-Перуна-Велеса. Сварог и Перун - это Отец и Сын, а Велес стоит на границе Яви и Нави, объемлет и Навь и Явь. После переселения западных славян Святым Духом в Триглаве стали почитать Святовита. В индуизме Троица-Тримурти - это Брахма-Вишну-Шива, в древнем Египте - Ях-Хор-Исида, в христианстве Яхве-Христос-Мария или в современном каноническом видении Отец-Сын-Дух».

Прости меня, Господи, за то, что я обширно цитирую богословские упражнения А.И. Асова, но из них видно, что он ещё тот монотеист.

Не буду более цитировать слова Асова, чтобы косвенно не пропагандировать его учение, а перейду ко второй книге, которая ещё более развивает тему запутывания наивных умов.

2. Чăваш Шумер (история).

Автор - некий Геннадий Петрович Егоров. Книга рассказывает о происхождении чувашского народа из шумерской цивилизации. Оставим, как и в первом случае, исторические и лингвистические несуразности, а перейдём сразу к «богословской» главе.

Скромно называя чувашей «первонародом» (стр.22), «первобогословами» (стр.21) и даже «первометаллургами» (стр.18), Егоров пишет: «Чувашский народ никогда не жил без Бога, не делал шага, не приступал к работе, не помолившись. Главные Боги - Атте Турă (отец Бог), Анне Турă (Богиня Мать) - в памяти народа с древности. Иисус Христос - сын Божьей Матери - это наш третий Бог …. Пусть вечно светит над нами яркое Солнце! Да будет народ вместе с Богами во веки веков!».

На стр. 37 автор занимается лингвистическими изысканиями, касающимися религии: «Хĕрес (крест) - чувашское слово. Имя сына Божьей Матери - Иисуса Христа (хĕрес тус) связано с ним. Чиркý - церковь. Чиркý, чиркýме на чувашском означают «очиститься от болезней», т.е. лечить душу. Церковь на русском не объясняется. Чун тух, тухать - душа выходит. От слова тух образовано дух , душа. Названия монастырь, монах, монашка содержат в своей основе чувашское слово манас - забыть, забыться… Ангел - слияние ан (спускайся) и кĕлĕ (молитва)… Слова, касающиеся религии, убеждают, что до принятия христианства на Руси предки русских уже переняли у чувашей основу религии.

Дохристианская вера чувашей была не языческая, а высокоорганизованная вера в единого Бога. С древнейших времён у наших предков было Турă, подразделение жизни и смерти на рай и тамăк (ад), существовали чиркý - дома для проведения молений… Адам - это также шумерско-чувашское этем (первочеловек)…

Вместо того чтобы перечислять своих богов, Асов и Егоров лучше бы открыли Псалтирь, где написано: «… все боги народов - идолы, а Господь небеса сотворил» (Пс. 95, 5).

На мой взгляд, пусть авторы этих книг и их последователи верят хоть в Деда, хоть в Дуба, хоть в Майю Златогорку и прочих хĕр-сюрток, только пусть не используют в своих произведениях имя Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, ибо это - кощунство, т.к. «…един Бог, един и посредник между Богом и человеками, человек Христос Иисус, предавший Себя для искупления всех» (1 Тим.2, 5-6).

Невоцерковлённому человеку, который хоть и считает себя православным, невозможно разобраться во всех хитросплетениях подобных книг. Если человек никогда не читал Священное Писание, не знает Символа веры, основ Православного вероучения, то он может легко поверить в предлагаемую ему доктрину, не учитывая, что «…обманщики будут преуспевать во зле, вводя в заблуждение и заблуждаясь» (2 Тим. 3, 13) .

Из приведённого выше текста мы видим, что и в наше время гностические изыскания имеют место и находят своих последователей, которые могут даже не догадываться, что их «богословские» упражнения в приспособлении языческих элементов к христианству уже имели место в истории и были признаны ересью.

5. Ересь сифитов.

Теперь рассмотрим одну из гностических ересей, получившей название сифитов или сифиан.

Сифиа́не (σηθιανοι) — гностики, названные так по имени библейского патриарха Сифа, третьего сына Адама и Евы. Потомки Сифа, по мнению сифиан, были носителями высшей мудрости. Впоследствии Сиф, согласно их верованиям, воплотился на земле в виде Иисуса Христа:

… они хвалятся тем, что происходят от Сифа, сына Адама …они даже называют его Христом и уверяют, что он был Иисусом. (Епифаний, Панарион, гл. XXXIX, 1-3).

В выше цитируемой книге я привёл отрывок из произведения Асова, где автор размышляет о воплощениях Христа: «Ведисты верят (и ведают), что до Иисуса Христа к людям, и к славянам также, приходили Сыны Бога. Приходил также Мессия Сын Божий и через 400 лет после Христа. И это, согласно ведическому вероучению, был князь Русколани Муж Правый Бус Белояр (стр.365)…Т.о. ведическое учение о Христе совпадает с библейским, оно расходится только с официально принятой, упрощённой ( sic !) доктриной».

Из цитаты видно, что не одни сифиты считали себя обладателями высшей мудрости, но и наши «мудрецы» не хуже.

Учение сифиан базируется на идее избранного духовного рода, который чужд творцу материального мира (Демиургу, Архонту, Иалдабаофу). Духовные потомки Сифа окружены материальными людьми — потомками братоубийцы Каина. Сифиане верят, что лишь Сиф был ребенком Адама и Евы, в то время как Каин является потомком Иалдабаофа, который соблазнил и насилием покорил жену первого человека. Злом считается не первородный грех, а смешение родов, которое является следствием неведения собственной духовной природы. Своей целью сифиане видят подлинное воскресение и вознесение из мира материи (неполноты — кеномы) в духовное царство Барбело (полнота — плерома).

Основными источниками для изучения сифиан являются сочинения христианских авторов Епифания Кипрского, Тертуллиана и Ипполита Римского, а также оригинальные гностические рукописи.

Учение сифианского гностицизма.

Сифиане верили в божественную Троицу Отца (Невидимого Духа), Матери (Барбело) и Сына (Самозарожденный).

Божественная Троица порождает эоны, которые составляют духовную плерому (πληρωμα). Сифианские тексты предлагают список уникальных для этой традиции священных имен эонов, светил и ангелов, которые, однако, отличаются от текста к тексту.

Существует реальность вне плеромы, которая именуется как хаос, бездна, тьма. Она возникает из-за падения одного из эонов, Премудрости (Софии), которая возжелала сотворить нечто сама, без одобрения Духа.

Плод желания Софии обретает форму «незаконнорожденного сына» и получает имена Иалдабаоф, Саклас, Самаэль. Сын Софии слеп к Отцу, он пребывает в тупости и неведении, когда приступает к творению материального мира, противоположного Духу.

София раскаивается в своей ошибке и стремится забрать «утраченный ею свет» обратно, то есть восстановить целостность плеромы.

Сифиане считают себя духовными потомками Сифа, который почитается ими как небесный и земной покровитель и является образом Небесного Адама, Сына Человеческого, Самозарожденного Сына. Именно Сиф принял форму Иисуса Христа и является подлинным Спасителем.

Сифиане ассоциируют свои души с рассеянным в мире Демиурга светом. Они обретают освобождение посредством вознесения души из материального мира в царство плеромы, которое осуществляется благодаря совершению ритуала «Пять Печатей».

Учение сифианского гностицизма соответствует воззрениям гностических сект сифиан, барбелоитов, архонтиков и офитов, которые описаны христианскими апологетами, а также учению «гностиков-христиан», о которых критически отзываются неоплатоники Плотин и Порфирий .

Основные тексты сифиан.

Впервые выделить сифианские тексты из группы оригинальных гностических трактатов предложил немецкий коптолог и религиовед Ганс Мартин Шенке (1929—2002 гг.). В настоящее время в группу сифианских текстов исследователи включают следующие рукописи:

Ранние тексты (конец I — начало II вв.):

Три Формы Первой Мысли (Троеобразная Протеннойя,NHC XIII,1)

Откровение Адама (NHC V,5)

Поздние тексты (середина II — начало IV вв.):

Священная Книга Великого Невидимого Духа (Евангелие Египтян, NHC III,2; IV,2)

Второе Слово Великого Сифа (NHC VII,2)

Ипостась Архонтов (NHC II,4)

Мысль Нореи (NHC IX,2)

Христианские апокрифы (середина II — начало III вв.):

Евангелие Иуды (Cod.Tch., 3)

Мелхиседек (NHC IX,1)

Неоплатонические сифианские тексты (конец II — начало IV вв.):

Зостриан (NHC VIII,1)

Три Стелы Сифа (NHC VII,5)

Аллоген-чужеземец (NHC XI,3)

Марсан (NHC X)

Три ранних гностических текста содержательно не противоречат, а дополняют друг друга. Поздние тексты представляют собой развитие ранней традиции и в деталях отличаются как друг от друга, так и от ранних рукописей. «Евангелие Иуды» и «Мелхиседек» представляют собой христианские апокрифы, которые лишь упоминают некоторых персонажей сифианской мифологии. Последняя группа представлена четырьмя текстами, которые не содержат христианских воззрений и используют язык философии неоплатонизма .

Ряд рукописей из гностических кодексов имеют спорный статус. Так, теология «Послания Евгноста» (NHC III,3; V,1) напоминает учения «Апокрифа Иоанна» и «Аллогена-чужеземеца», но всё же отличается от них в существенных аспектах. Между тем, имя Евгност упоминается в «Священной Книге Великого Невидимого Духа». «Гром. Совершенный Ум» (NHC VI,2) не является гностическим гимном, однако некоторые пассажи идентичны гимну Спасителю в конце длинной версии «Апокрифа Иоанна», а также гимну Барбело в «Трех Формах Первой Мысли». «Парафраз Сима» (NHC VII,1) содержит как элементы сифианского, так и валентинианского учения, однако отрицает крещение и предлагает оригинальную теологию. Рукопись «О происхождении Мира» (NHC II,5; XIII,2) представляет собой пространное эссе, которое сочетает сифианские, валентинианские и манихейские сюжеты, религиозно-мистические концепции. Ряд текстов, как например Гипсифрона (NHC XI,4) слишком малы по объёму или фрагментарны, чтобы адекватно реконструировать их содержание .

Психоаналитическое истолкование сифианского мифа.

М. Ю. Оренбург рассматривает ересь сифитов с точки зрения психоанализа и считает, что гностический миф оставляет непреходящее ощущуние глубокого трагизма того эксперимента, который был поставлен над людьми высшими силами. При этом возникает закономерный вопрос касательно оснований богоборческой интерпретации Торы, которая содержит откровенный вызов по отношению к традиционной иудейской экзегезе. Особо привлекает внимание акцент на акте сексуального насилия.

Во всяком случае, психоаналитическое истолкование гностического мифа обозначает источник деструктивной энергии, заложенный в психику человека, дает возможное обоснование появлению в религиозном тексте сцен сексуального насилия. Внимательное изучение сифианских текстов приводит к убеждению, что психоаналитическая интерпретация "слишком хорошо" ложится на их мифологическую структуру. Складывается впечатление, что гностики абсолютно сознательно и целеустремленно эксплуатируют идею инцеста, который сопровождается пусть латентным, но все же конфликтом отца и сына, что, в частности, послужило одним из оснований бескомпромиссной критики гностических идей со стороны апологетов христианства. Так, в дополнение к истории сексуального насилия над Евой тот же источник - "Апокриф Иоанна" - прямо сообщает еще и о прелюбодейских отношениях Иалдабаофа и его архонтов непосредственно с Софией, в результате которых рождаются оковы судьбы и власть планет.

Все говорит о том, что отнюдь не Эдипов комплекс подвергся вытеснению из сознания авторов сифианской мифологии - о нем они были прекрасно осведомлены. Тем не менее, исходя из психоаналитической парадигмы, некое весьма существенное историческое событие обязательно должно стать объектом вытеснения, и, возможно, именно оно поможет нам выяснить происхождение богоборческого мотива учения гностиков.

Обнаружить это событие нам поможет анализ самоназвания гностиков - сифиане, т.е. потомки Сифа. Библия упоминает имя библейского патриарха всего лишь в трех контекстах: в книге Бытия (Быт.4:25-26; Быт.5:3-6), родословной 1-й Паралипоменон (1 Пар.9:1), а также в Книге Чисел:

Вижу Его, но ныне еще нет; зрю Его, но не близко. Восходит звезда от Иакова и восстает жезл от Израиля, и разит князей Моава и сокрушает всех сынов Сифовых (Чис.24:17)

Приведенная нами цитата имела большое значение как для апологетов мессианского иудаизма, так и для политических лидеров античной Иудеи. Во-первых, традиционное толкование единодушно в том, что Книга Чисел говорит о грядущем мессии. Во-вторых, пророчество о "звезде от Иакова" активно использовалось радикальными политическими силами Иудеи с целью разжигания народно-освободительной борьбы против Рима. Под "сынами Сифовыми" они имели в виду все враждебные евреям народы. В течение трех лет - с 115 по 118 г. - иудеи три раза неудачно поднимали восстания против римского владычества. Наконец, в 132 г. была предпринята последняя попытка обрести независимость. Широкие круги жречества признали в руководителе повстанческого движения Бен-Косибе долгожданного мессию и поддержали новое восстание. Бен-Косиба получил имя Бар-Кохба - Сын Звезды. Евреи поверили, что именно он должен исполнить мессианское пророчество.

Гностики называли себя "потомками Сифа", "неразвращенным поколением", которое самим своим существованием противостоит "сынам Каина". Это выглядит вызовом не только по отношению к римским правителям (читай: архонтам), но и к сторонникам упомянутого нами пророчества: ведь мессия должен сокрушить как раз сынов Сифа. Это свидетельствует о том, что наиболее вероятный период формирования гностического мифа следует как раз за сокрушительным поражением евреев в борьбе за независимость и в значительной степени является результатом последующего осмысления этого события. Можно предположить, что разгром Иудеи и фактический геноцид ее населения был осознан частью еврейского народа как свидетельство слабости иудейской ортодоксии, ошибочно истолковавшей пророчество. Дальнейшая радикализация протестной мысли могла привести к допущению факта предательства со стороны высших сил и потери права евреев на землю обетованную. На наш взгляд, именно страх, боль и унижение, связанные с поражением восстания Бар-Кохбы, подверглись вытеснению в коллективное бессознательное, найдя свое отражение в богоборческом мотиве сифианского мифа. Последующее за этим рассеяние еврейского народа обусловило гностическое мировоззрение странников, обреченных на скитание в чуждом и враждебном им мире.

Психоаналитическая интерпретация сифианского мифа позволила нам раскрыть целый набор дополнительных значений - скорее сознательно, чем бессознательно, закодированный в религиозном тексте и имеющий прямое отношение к теории религиозного сознания. При этом именно следование логике психоанализа вывело нас на необходимость углубленного экскурса в историю еврейского народа, что позволило сформулировать новую гипотезу происхождения гностического мифа .

Буквальное прочтение оригинальных гностических рукописей дает основания полагать, что страдательное положение человечества имеет своей причиной разделение андрогинного Адама на мужчину и женщину, а также последующий акт сексуального насилия Демиурга над Евой. Между тем, в ходе анализа гностической мифологии ученые практически игнорировали тот акцент, который гностики делают на человеческой сексуальности. На настоящий момент исследователи не предложили аргументированных гипотез о причинах самоиндентификации гностиков с потомками Сифа. Следование логике психоаналитической теории ставит нас перед необходимостью привлечения дополнительного исторического материала. Мы полагаем, что сифианский миф возник в еврейской среде, а именно - в среде эллинизированных иудеев, которые были знакомы с древнегреческой литературой и мифологией, однако, по всей видимости, разорвали непосредственные религиозные связи с традиционными иудейскими общинами. Исторической причиной разрыва стали события, связанные с восстанием Бар-Кохбы и окончательным военным поражением Иудеи. На наш взгляд, насильственное разделение андрогинного Адама символизирует разрушение Иерусалимского Храма и утрату непосредственного присутствия Бога (шехины). Божественная Премудрость, которую гностики отождествляют с Духом (Быт. 1:2), стремится покинуть наш мир, однако подвергается на этом пути еще большему насилию - осквернению священной земли, окончательному ее погружению во тьму бездны. Эти вытесненные переживания страха и унижения обусловливают богоборческую форму сифианского мифа, который, вероятно, являлся продуктом коллективного невроза определенной части еврейского народа. Сифиане, подобно героям классических древнегреческих трагедий, стремятся разрешить драму "странников из другого рода", обреченных на скитания во враждебном им мире.

6. Заключение.

Из всего вышеизложенного мы видим сложность и разнообразие гностических учений, а также связь древних гностиков и современных псевдобогословов, неумеренно мудрствующих на «божественные» темы. В заключение хочется привести слова Иринея Лионского из его «Обличения и опровержения лжеименного знания (Пять книг против ересей)»:

Об устроении нашего спасения мы узнали не чрез кого другого, а чрез тех, чрез которых дошло к нам Евангелие, которое они (апостолы) тогда проповедовали (устно), потом же, по воле Божией, предали нам в Писаниях, как будущее основание и столп нашей Веры. Неприлично же утверждать, что они проповедовали прежде, чем получили «совершенное знание», как осмеливаются некоторые говорить, выдавая самих себя за исправителей апостолов. Все, желающие видеть истину, могут во всякой церкви узнать предание апостолов, открытое во всем мире; и мы можем перечислить епископов, поставленных апостолами в церквах, и преемников их до нас, которые ничего не учили и не знали такого, что эти (гностики) бредят. Ибо, если бы апостолы знали сокровенные таинства, которые они сообщали совершенным отдельно и тайно от прочих, то предали бы их в особенности тем, кому поручали самые церкви…

Когда произошло немалое разномыслие между братьями в Коринфе, церковь римская написала к коринфянам весьма дельное послание, увещевая их к миру, и восстановляя их веру, и возвещая недавно принятое от апостолов предание, которое проповедует Единого Бога всемогущего, Творца неба и земли, Создателя человека, наведшего потоп и призвавшего Авраама, изведшего народ из земли Египетской, говорившего с Моисеем, положившего закон, и пославшего пророков, и приготовившего огонь для диавола и его ангелов. Из этого писания желающие могут узнать, что Он, Отец Господа нашего Иисуса Христа, проповедуется церквами, и также уразуметь апостольское предание Церкви, так как послание гораздо древнее тех людей (гностиков), которые ныне преподают ложное учение и выдумывают иного Бога, выше Творца и Создателя всего существующего… В таком порядке и в таком преемстве церковное предание от апостолов и проповедь истины дошли до нас. И это служит самым полным доказательством, что одна и та же животворная Вера сохранялась в церкви от апостолов доныне и предана в истинном виде.

И Поликарп - такой человек гораздо более достовернейший и надежнейший свидетель истины, чем Валентин, Маркион и прочие еретики.

При таких доказательствах не должно искать у других (т.е. у гностиков) истины, которую легко получить от Церкви, ибо апостолы, как богач в сокровищницу, вполне положили в нее всё, что относится к истине, так что всякий желающий берет из неё питие жизни (Откр 22.17). Она, именно, есть дверь жизни, а все прочие (учители) суть воры и разбойники…

Последователи же Валентина без всякого страха предлагают свои сочинения и хвалятся, что имеют больше евангелий, чем сколько их есть.

Оставленные отеческою любовию и наполненные сатаною, обратившись к учению Симона волхва, они отступили в своих мыслях от Того, Кто есть Бог, и возомнили, что они нашли нечто большее, чем апостолы, измыслив другого Бога, и будто апостолы, все еще придерживаясь иудейских мнений, проповедовали Евангелие, а они искреннее и мудрее апостолов. Поэтому Маркион и его последователи обратились к усечению Писаний, некоторых из них совсем не признавая.

Некоторые (гностики) говорят, что Иисус был только сосудом Христа, в который свыше сошел как голубь Христос и, показав неименуемого Отца, вошел в Плерому непостижимым и невидимым образом - ибо Он не был постигнут не только людьми, но и небесными властями и силами, - и что Иисус был Сын, и Христос - (его) Отец, а Отец Христа (в свою очередь) - Бог… Конечно, апостолы могли сказать, что Христос сошел на Иисуса, или горний Спаситель (сошел) на того, кто по домостроительству, Тот, Кто происходит из невидимых (мест) - на того, кто от Демиурга (т.е. на материальное тело, сотворенное князем земли и отцом иудеев - Йахве. - А.В.), но ничего такого они (апостолы) не знали и не говорили; ибо если бы они знали, то и сказали бы; а они, что было, то и сказали; именно, что Дух Божий, как голубь, сошел на Него, Тот Дух, о Котором сказано Исаиею: и почиет на Нем Дух Божий (Ис. 11:2), как я уже сказал...Тот Дух, о Котором Господь говорит: это не вы говорите, но Дух Отца вашего говорит в вас (Mф 10.20)… Поэтому Он сошел и на Сына Божия, сделавшегося Сыном Человеческим, обыкая вместе с Ним обитать в роде человеческом и почивать на людях и жить в создании Божием, делая и в них волю Отца и обновляя их от ветхости в обновление Христово .

Прочитав эти строки, мы должны уяснить для себя, что в деле нашего спасения необходимо руководствоваться только Священным Писанием, постановлениями святых апостолов и Вселенских соборов, святоотеческой литературой, а не уподобляться мудрствующим еретикам и их учениям, получившим общее название - гностицизм.

Список используемой литературы:

1. Шабуров Н. В. Гностицизм. Новая философская энциклопедия: в 4 т. Ин-т философии РАН; Нац. обществ.-науч. фонд; Предс. научно-ред. совета В. С. Степин. — М.: Мысль, 2000—2001. — ISBN 5-244-00961-3.

21. Ириней Лионский. Обличение и опровержение лжеименного знания (Пять книг против ересей)

Гностицизм

Гностицизм есть соединение, смешение языческих верований и идей с христианским учением. Он представляет собою смелую попытку дополнить христианство ценностями языческой культуры - восточными религиозными верованиями и греческой философией. Вследствие этого, все христианское в гностицизме извращалось, и спасительная сущность христианства оставалась для него сокрытою. Св. Ириней (I, 8, 1) такими яркими красками изображает это противоестественное смешение гностиками языческих и христианских понятий «…как если бы кто, взяв царское изображение, прекрасно сделанное умным художником из драгоценных камней, уничтожил бы представленный вид человека, представил бы и привел бы в другой вид эти камни и сделал бы из них образ пса или лисицы, и об этом негодном произведении отзывался бы потом и говорил: „Вот то самое прекрасное царское изображение, которое произвел умный художник”» .

Представителей гностицизма делят на восточных , или сирийских, и западных - александрийских. К первым относятся - офиты, Сатурнил, Василид, Кердоп и Маркион, ко вторым принадлежат - Карпократ и Валентин. В восточном гностицизме более заметно влияние персидского живого дуализма; а в западном или александрийском явно проглядывает платонизм и отчасти - неопифагорейство.

Но системы восточных и западных гностиков имеют гораздо более сходства, чем различия. Общими признаками их являются - дуализм, демиургизм, докетизм и трихотомия. Основным признаком служит дуализм, а остальные производные.

Демиург нужен как существо, избавляющее благого Бога от непосредственного соприкосновения со злою или «несущею» материей при создании космоса.

Докетизм , или учение о призрачности тела и телесной жизни, в особенности Иисуса Христа, - является прямым следствием воззрения на материю, как на зло. Пневматическому существу, каким был Христос, нельзя было стать в непосредственную близость к злой материи; если, по-видимому, это было так, то это лишь так казалось (δοκησις, φαντασμα), а не было так в действительности.

Трихотомия также вполне соответствовала указанному учению о происхождении космоса. Демиург, как создание, хотя и низшее, благого Бога, образует смешанный из Духа и материи посредствующий мир; отсюда получается трехчастность всего универса - благой Бог, смешанный мир и материя. Такому состоянию мира соответствует тройное деление среди людей - на пневматиков, психиков и гиликов (υλη).

Теоретические воззрения гностиков вращались около четырех главных предметов: Бог, материя, демиург и Христос. Практические или этические воззрения имеют своим предметом человека, его происхождение и судьбу.

Можно представить гностическое учение в следующей схеме:

Во главе всего гностики поставляют высочайшее существо , называемое различными именами, которыми хотелось выразить его абсолютность - особую возвышенность, всемогущество, несравнимость, неопределенность и самозаключенность.

Но перед глазами гностика лежал неустроенный, несчастный мир. Нужно было выяснить происхождение его. Этот мир, для гностика, казалось, никак нельзя признать созданием высшего Бога, ибо тогда в нем пришлось бы искать и источник мирового зла, неустройство. Нет, субстратом для мира может служить только материя , которую восточные, сирийские, гностики представляли в виде самостоятельного, живого, злого существа, а западные давали лишь как бы призрачное существование.

Однако, злая или инертная материя не могла сама собою произвести этот мир, где есть несомненно частицы высшего Божества. Выяснить происхождение такого мира, была самая трудная проблема гностицизма. При решении её пришлось выдумывать теогонию , создавать бесконечный мир эонов, пришлось прибегнуть к искусственному воззрению об ослаблении Божественного начала среди тех эонов или существ, которые наиболее удалены - в порядке создания - от первого начала, и, наконец, к решительно неверному утверждению о возникновении у последнего эона нечистого, ненатурального желания погрузиться в материю. Такое погружение частицы высшего Божества в материю не могло пройти бесследно для последней.

Первым плодом соединения эона с материей является демиург . Он-то и создает такой смешанный из духовных начал с материей мир. Но существо, отпавшее от высшей жизни и погрузившееся в материю, начинает тяготиться своим положением, раскаиваться в своем нечистом желании, низведшем его в материю, и желает вознестись и соединиться с высшею Божественною жизнью. Но оно уже не одно, дало искру жизни многим людям, которые также жаждут соединиться с первым божеством.

Однако, отпавший эон и человеческие души не могут своими силами подняться к божеству. Они нуждаются в спасении со стороны сильнейших, или могущественного существа. С другой стороны, и с точки зрения высшего божественного существа, нельзя примириться с таким порядком вещей, при котором частица высшей жизни заключена в материю и в ней страдает. И с этой стороны является нужда в спасении отпавшего эона. Для спасения, т.е. освобождения духовной искры из уз темной материи и души из лабиринта зла, снисходит на землю один из высших эонов - Христос , называемый также Спасителем, Иисусом. Это прекрасно и картинно выражено в одном офитском гимне. Христос принимает эсферическое, кажущееся тело, или, по другому представлению, соединяется с человеком Иисусом, или иудейским Мессией, при крещении и оставляет его снова при его страданиях. Рождение Христа , детство и Его земную жизнь гностики считали недействительными, кажущимися явлениями. За это в особенности сильно порицал Тертуллиан Маркиона. Главною задачею Христа было сообщить гносис, открыть «все тайны» (μυστηρια) и «сокровенныя святого пути» (τα κεκρυμενα της αγιας οδου) Небольшому Кругу посвященных, благодаря чему они могли бы с ясным сознанием стремиться к Божественной жизни, в высший мир, в плирому. Чрез это происшедшее в мире эонов расстройство жизни устраняется, и все приходит в первоначальную гармонию. Материя истребляется огнем, находящимся внутри её.

Этические воззрения гностиков обусловливались теологическим или догматическим учением о происхождении человека и его последней цели.

На человека гностики смотрели как на микрокосм, состоящий из души и тела, в нем отражались три принципа универса - Бог, демиург и материя, но в различной степени. Вследствие этого они делили людей на три класса:

Среди исповедников человеческих религий пневматики встречаются только среди христиан, хотя далеко не все христиане пневматики, большинство их психики.

Этические требования или практические правила относительно поведения людей у гностиков могли быть обращены только к психикам. Ибо лишь им возможно было выйти из неопределенного положения и приблизиться к плироме; тогда как пневматики по самой своей природе были назначены ко спасению, соматики обрекались на верную смерть.

Центральною проблемою гностической этики является вопрос об отношении к материи, плоти и её влечениям. Вопрос этот решается противоположно: одними в аскетическом смысле, другими - в смысле либертинизма . Оба решения исходили из дуалистического воззрения на мир и на материю тела, как источник зла или греха.

Такие серьезные гностики, как Сатурнил и Маркион, презирая тело, запрещали всякие для него наслаждения и удовольствия, в особенности в пище, отрицали брачную жизнь, чтобы избежать смешения с греховной материей.

Другие, как николаиты, большинство офитов, карпократиане, - говорили о чувстве горделивого превосходства духа над материей - что чувственность должна быть побеждена чрез удовлетворение её чувственными наслаждениями; нет ничего такого, что бы могло связать дух или победить его. Отсюда полный антиномизм .

Иногда одна крайность переходила в другую. Так, например, свое основное требование, что нужно изнурять плоть (δει καταχρησθαι τη σαρκι) николаиты сначала думали исполнить путем строгого аскетизма, а потом сочли за лучшее достигать той же самой цели при помощи крайнего либертинизма .

Иудео- и языко-христианские искажения Христова учения не были в собственном смысле христианскими ересями. Они возникли на периферии христианства, так сказать, в пограничных его областях, соприкасающихся с иудейством и язычеством, и вышли из неправильно понятых взаимоотношений новой христианской религии к иудейской религии и языческой религии и культуре. Первою ересью возникшею внутри христианства, на его почве был монтанизм.

Понятие «гностицизм» представляет собой обобщение античных религиозных концепций позднего времени, которых в те времена насчитывалось великое множество. Течения использовали в качестве основы события Ветхого Завета, мифологические повествования востока и некоторые христианские верования раннего периода.Епифаний Кипрский в «Панарионе» описал множество ересей, в которых упоминаются борбориты и гностики. Генри Мор в XVII веке укоренил название «гностицизм» и отнес к нему возникающие ереси того времени.

Основные понятия гностицизма

Концепция полагается в своей теории на тайные знания, называемые гнозисом, представляющие человека божественным созданием, обретающим постижение истины и спасающимся таким образом.

Развитие гностицизма

Течение зародилось в Риме во время синкретического направления , которое возникло при правлении Александра Македонского. Этому послужило объединение восточного и западного народов и смешение религии древнего Вавилона с греческими философскими веяниями.

Труды значимых гностиков сохранились в собрании отдельных цитат, используемых в христианских сочинениях, характеризующихся непримиримым отношением к гностицизму, наивысший расцвет которого достигается во II веке. Гностицизм вобрал в себя не только восточные мистические повествования, важную роль сыграло влияние неопифагорейства и платонизма, относящихся к античной философии позднего времени.

Основная теория

Гностицизм представляет материю неким ложем зла, в которое попадает человеческая душа, низвергнутая и падшая в окружение из вожделенных для нее предметов. Материальное окружение для души создано Демиургом – божеством низшего порядка. Гностическая мистика приписывает материи отрицательное начало с накоплением грехов . Злое проявление окружающего мира требует преодоления рассеянными во всем мире божественными частицами света, которые приписываются гностическому знанию. Его нужно собрать по крупицам и возвратить к начальному божественному проявлению.

Почти во всех гностических течениях искупителем грехов выступает Христос, но есть и такие схемы, где его имя даже не упоминается. В соответствии с теорией человечество делится на некоторые сферы духовности:

• пневматики представляют духовных людей, следующих призыву Иисуса;
• психики не интересуются познанием, их вера позволяет им достигать вершин совершенства;
• соматики не интересуются духовностью совсем, их чувства и наслаждения заменяют им веру и познание.

В соответствии с гностической концепцией, весь мир представлен в определенных категориях, а властители демонического направления создают препятствия людям на пути к искуплению .

Философские основы гностицизма

К гностическому течению относили тех философов, которые старались отделить знание и веру. Религиозные деятели Востока и философы Греции отличали стандартные верования, постигаемые в церковных общинах от недоступных для всех истинных религиозных таинств, в которые посвящаются некоторые люди с сильным умом. Гностицизм подразделяется на множество сект в зависимости от идей основоположников – учителей, пропагандирующих философские или теософические мысли.

В процессе развития и процветания ни одна из сект гностиков не доходила до признания единого бога, который являлся бы единовластным создателем всего положительного и отрицательного во вселенной и обладающего неограниченной властью. По учениям гностиков, бог представлен сокровенным созданием, чуждым материальному злу , в котором существует человек. Для его познания необходимо познать и соединить множество эманаций, истекающих из него и старающихся очистить мир.

Видимая окружающая действительность представлена строителем мира Демиургом, который вопреки воле Бога, создал зло в виде материи и самого человека. Людьми распоряжается судьба, слепо подчиняющая их себе, жизнь человека зависит от различных категорий существ, властвующих в видимом промежутке между землей и небом. В соответствии с верованиями греческих язычников, индивидуум не волен распоряжаться судьбой , поэтому не несет ответственности за свои действия.

Материальная и духовная основа

Основным источником зла в гностическом учении признана материальная составляющая человеческого бытия . Для сотворившего человека Демиурга опасность людей не проявляется до тех пор, пока они находятся под влиянием окружающих вещей и предметов, которые окружают его злом. Спасение человека из материального заточения происходит посредством сущностей из светлой стороны бытия, называемых эонами, одной из которых по гностической философии, является Иисус.

Христос относится к эонам высшей расы и появляется на земле, чтобы вовлечь людей в полноту божественного проявления, прекратить распад светлой стороны существования. В христианской религии Христос наделен страданием и смертью, показывающим его человеческую природу, в гностицизме такие ценности считаются проявлением злого материального мира, и Сын Божий наделяется аллегорическими и мифическими свойствами.

Человек по теории гностиков должен стремиться к освобождению от власти тела аскетическим существованием, смерть оканчивает начатую работу. После окончания жизненного пути люди становятся духовными сущностями , которые восторженно вливаются в светлое царство. Течение не использует в своей философии значение церковных обрядов, священные книги остается на последних позициях.

Деятели гностицизма не ущемляют церковную веру, справедливо полагая, что ее значимость для основной человеческой массы является очевидной. Церковь объединяет под своим покровом те массы, что не могут понять истинное духовное начало. Гностики считали свое учение и философию главной на земле, гораздо выше церковных верований.

Нравственность концепции

Образ жизни участников гностического движения отличался крайними противоположностями в зависимости от учения в секте. Некоторые общности возлагали на себя аскетическое подвижничество , ставящее во главу истязание собственного тела и добровольные муки физического плана. В других сектах проповедовали вседозволенность человека , освобожденного от материального рабства и ставшего на путь просветления. В таких общинах не было нравственных критериев и законов, члены предавались наслаждениям и чрезмерным излишествам.

Разногласия в поведении членов секты не являлись препятствием для постановки «просветленных» над массой обычных верующих, гностики имели большое влияние в обществе. Философия старалась объяснить веру при помощи науки, сблизить их. Но в основе лежали фантастические идеи, сильные умы часто раскрывали обман, направление гностицизма не имело под собой стойкого основания , что привело к его падению.

Философия или вера в основе гностицизма?

Во времена своего расцвета учение получило распространение во многих областях жизни:

• философия неопифагореизм и неоплатонизм позаимствовали постулаты гностиков для обновления;
• религиозные направления, такие как христианство, манихейство, каббала иудеев, мендейство в сочетании с теорией привлекли большее число верующих;
• мистицизм и оккультизм взяли на вооружение фантастические постулаты из учения.

Такой легкий путь проникновения в религию, философию и оккультизм объясняется тем, что гностицизм, выступая наивысшей религией, в пору своего становления позаимствовал многие ритуальные и обрядческие формы из соседствующих верований. То, что гностицизм проникал и оставлял следы во многих религиях нельзя рассматривать как его лояльность по отношению к ним. Важно помнить о неоднородности высшей философии:

• персидское учение (манихейство, зороастризм) представлено светлым и темным царством, где обитают духовные сущности, которые ведут непримиримую битву за каждую человеческую душу в видимом материальном пространстве;
• египетское верование рассматривает Демиурга как Бога с ограниченными возможностями;
• халдейские деятели придерживаются мнения о великом зле материи, которое сотворил основатель мира в личности Демиурга, они не поддерживают основ иудейских верований в поклонении Богу зла;
• волхвы соотносят злого бога с иудейским божеством Яхве и рассматривают окружающую действительность, как его сотворение;
• манихейство отделилось от гностицизма и устремилось к покорению высот, как наиболее сформировавшаяся религия.

Иллюзорность в философии гностиков

Материя иллюзорна, как утверждает учение. Более того, гностики на основании твердых догм доказывают неправдоподобность существования материи в отличие от скептицизма античных деятелей. Философия каждой ступени материального мира приписывает демона, властно препятствующего искуплению грехов.

Правильный гностик представляет собой отказавшегося от мирской жизни, лишившегося простых желаний духа, который содержит в своем познании светлые частицы Бога и стремящийся к вечности. Остальные массы людей делятся на «психиков» и «гиликов». Первая группа живет только слепой верой по законам родственной общины, не задумываясь о сущности материального мира.

Гностическое течение отличается тем, что его центральная концепция судит не об отдельных деталях, постоянно меняющихся, а следует достижению высшей цели . Высшие положения сообщались в конце пути развития, многие участники течения не знали конечных целей. В некоторых сообществах преподавание велось в соответствии с разработанными ступенями секты.

Магические проявления в основах учения

В практике гностицизма используются основы античных философских школ, в частности, применяются различные заклинания и молитвы для общения с потусторонним духовным миром , а именно конкретными сущностями. До появления христианства сочетание восточных и западных религиозных практик привело к комплексному развитию духовных и психических практик, имеющих тайный характер.

Избранные адепты, посвященные в тайны психических и духовных практик, находятся на высокой стадии развития, соотносят себя с избранными, посвященными в тонкости учения или общности.

Изначально в основе эзотерики прослеживается орфизм, являющийся мистической практикой в изучении философии Фракии и Греции в древние времена. К мистериям, обрядам, культовым мероприятиям не допускались непосвященные члены. Сила таинственных инициаций объединяла людей с божественным проявлением светлого мира, они считались бессмертными и наделялись властью в потустороннем пространстве.

Ассоциация других теоретиков с гностицизмом

Маркион

Направление Маркион не может быть отнесено к гностикам, так как его подчинение философским догмам спорно:

• в основе учения рассматриваются сотериологические вопросы, а метафизические или апологетические отражения не находят;
• большое значение уделяется чистой вере, прописанной в важном для них Евангелии;
• школы течения основывались не на знании или тайном учении, а на вере в Бога;
• основатель не смешивал христианство с философским объяснением;
• в отличие от гностиков считал настоящим спасение от веры, а не от изученных наук;
• при познавании Библии он буквально воспринимал текст, не придавая ему мистической подоплеки.

Гностицизм язычников на Руси

Документов, описывающих гностицизм дохристианского периода, сохранилось мало, но в них красной нитью проходят отзвуки культовых верований , мистических гимнов и космогоний. Известно до полусотни древних латинских и арабских трактатов, отличавшихся пифагорейскими элементами и платоническими взглядами на теорию глосеологии о мировом происхождении. Авторами трудов считался Гермес, бог наук и магии из Греции, являвшимся переговорщиком между божественным миром и людьми.

греч. gnosis - познание, знание) - эклектическое религиозно-философское течение поздней античности, выступившее одной из культурных форм связи оформившегося христианства с мифо-философским эллинистическим фоном и вероучениями иудаизма, зороастризма, вавилонских мистериальных культов. Основные источники изучения - гностические сочинения из архива Haг-Хаммади (обнаружены в 1945), а также фрагменты гностиков в трудах христианских критиков и текстах раннехристианских и средневековых ересей. Г. возникает в 1 в. и проходит в своем развитии три этапа: 1) ранний Г., противоречиво сочетающий в себе несистематизированные разнородные элементы античных мифов и библейских сюжетов (например, культ змия у офитов, восходящий, с одной стороны, к архаической мифологеме крылатого змея, олицетворявшего собой единство земли и неба как космогонических прародителей, а с другой - к символу библейского змия, разрушившего райскую гармонию): 2) зрелый Г. 1-2 вв. - классические гностические системы Валентина (Египет) и Василида (Сирия), а также Карпократа Александрийского, Сатурнина Сирийского и Маркиона Понтийского; иногда к Г. относят и так называемый 3) поздний Г. - христианские дуалистические ереси средневековья (павликанство, богомильство, альбигойские ереси катаров и вальденсов). Концепция знания ("гнозиса") задает основную проблематику Г., центрирующуюся вокруг вопроса о сущности человека и его духовного предназначения. По формулировке Феодота, роль гнозиса заключается в способности дать ответ на извечные человеческие вопросы: "Кто мы? Кем стали? Где мы? Куда заброшены? Куда стремимся? Как освобождаемся? Что такое рождение и что возрождение?". Однако это ценностно-семантическое ядро гностического учения вытекает из общей космологической проблемы, унаследованной Г. от античной философской классики (см. Античная философия) и - опосредовано - от мифологии, а именно - проблемы бинарной мировой оппозиции, понимаемой как напряженное противостояние и связь материального (земного, материнского) и небесного начал (см. Бинаризм). В космологии мифа их связь понималась как сакральный брак, имеющий креационную семантику (см, Любовь). Эта парадигма созидательного взаимопроникновения космических структур сохранена и в античной философии, хотя решена в совершенно новом смысловом ключе. Так, у Платона единство материального и идеального миров обеспечивается двумя каналами: от мира идей к миру вещей (вектор "вниз") - воплощение, и от мира сотворенного к миру совершенства ("вверх") - познание. Первый канал ("вниз") фактически является креационным, второй ("вверх") оформляется Платоном как узнавание ("припоминание") абсолютного образца в совершенном творении ("любовь к узренной красоте") и последующее восхождение по лестнице любви и красоты "к самому прекрасному вверх" - вплоть до постижения истины в абсолютной идее совершенства (см. Платон, Эйдос, Красота). В неоплатонизме (см. Неоплатонизм) креационный вектор сохраняет свою интегрирующую семантику, что же касается вектора "вверх", то он наполняется новым смыслом: восхождение от земного бренного мира к единосущему возможно на пути экстатической сыновней любви к творцу, разрешающейся в созерцании источника сущего. Запутавшись в тенетах земных соблазнов, ослепшая душа отвращается от Бога (типичная метафора у Плотина: дева "ослепляется браком" и забывает отца, ибо дочерняя любовь - небесная, земная же "низменна, подобно блуднице"). Разрыв земного и небесного (в новом понимании) начал практически намечен. В христианской интерпретации бинарная оппозиция космических структур оказалась аксиологически нагруженной и переосмыслена как дуальность "дольнего" и "горнего"; накладываясь на традиционную космологическую парадигму, христианство обусловливает интерпретацию соединительной вертикали от Бога к миру уже не как космогенез, и даже не как эманацию Бога в мир, но как творение. Актуальной для христианства оказывается и философская проблематика, касающаяся вектора "снизу - вверх", однако, под воздействием новых мировоззренческих смыслов от платоновской лестницы любви и красоты осталась лишь первая ступень любви к ближнему и последняя - любовь к Творцу: в модели мироздания сохранена идея двух миров, но разрушено связующее их звено. Принцип антикосмического дуализма и выступает основой гностической модели мира: мир есть антипод божий. Переосмысление античной идеи эманации (см. Эманация) первоначала также сдвинуло акценты в сторону антикосмизма: мир остается иерархично организованным, но эманирующие сущности служат не единению, а изоляции Бога и мира. Сущность первоначала, порождающего эманации, посредством познания последних не постигается и остается сокровенной. Количество этих промежуточных звеньев в гностических концепциях, как правило, достаточно велико: от 33 у Валентина до 365 у Василида. Так, в системе Валентина лежит идея абсолютной полноты - Плеромы, проявляющей себя в серии эонов (см. Эон). Плерома, в сущности, выступает типологическим аналогом античного апейрона: из нее происходит и в нее возвращается все, способное к становлению. "На незримых и несказанных высотах" (которые удобно было бы описать в терминологии трансцендентализма) пребывает Глубина - совершенный эон первоначала. Непостижимое содержание Глубины конституируется в Молчание (ср. с основоположением мистики: божественное откровение "несказанно", т.е. неинтерсубъективно и невыразимо вербально). "Постижение же становится началом всего", порождая Ум и его объективацию - Истину (типологическая параллель будущего кантианского разрыва "вещи-в-себе" и априорных форм как начала познания - см. Кант). Оплодотворяя друг друга, Ум и Истина порождают Смысл и Жизнь, которые, в свою очередь, порождают Человека и Церковь (т.е. общество). Названные четыре пары эонов составляют священную огдоаду. Затем Смысл и Жизнь порождают еще десять эонов (священная декада), а Человек и Церковь - еще двенадцать (священная додекада). Все 30 эонов составляют выраженную полноту бытия - Плерому. Круг, казалось бы, замкнулся. Однако последним из 30 эонов выступает женский эон - София, возгорающийся пламенным желанием непосредственно созерцать Первоотца - Глубину ("супруга своего желанного"), т.е. постичь истину (ср. мифологическую параллель сакрального брака, неоплатоническую концепцию возврата к отцу на путях познания и сыновней любви). Принципиальная асимптотичность этого порыва повергает Софию в состояние "недоумения, печали, страха и изменения". Последнее чревато возникновением Ахамот, которая есть объективированное желание познания, бесформенное детище неудовлетворенного алкания истины. Кроме того, страстная устремленность Софии задает для нее самой опасную перспективу растворения во всеобщей субстанции, однако безграничная векторность встречает Предел, возвращающий Софию на ее место в структурной иерархии эонов. Интерпретация гностиками Предела носит фактически христианский характер: он понимается как Очиститель (Искупитель) и символизируется фигурой креста; с его искупительной ролью связано появление двух новых эонов - Христа и Духа Святого. Упорядочивание (со встречей мятежной Софией Предела) эонов инспирирует у них вспышку творческого потенциала - в акте откровения и единения эоны порождают особый эон ("совокупный плод Плеромы"), причастный генетически и содержательно ко всем эонам и потому именуемый Все (гностический тезис "все в каждом и каждый во всем" как семантическая параллель античного преформизма и идеи всеединства в христианстве). Однако гармония неполна, ибо Ахамот, будучи исторгнутой из Плеромы, пребывает во мраке (ср. идентификация мрака и хаоса в античной культуре, символика света в христианстве). Во спасение Христос вкладывает в нее бессознательную идею Плеромы (аналог античных "врожденных идей"), дабы избавить ее от безысходности скалярного покоя, дав ей ощутить скорбь разлуки с Плеромой и "светлое предощущение вечной жизни". Этот заданный Христом вектор устремляет Ахамот вслед за Христом в Плерому, но Предел-Крест удерживает ее. Ахамот повергается в состояние "смятенной страсти", сама будучи объективацией страстного порыва Софии к знанию. Таким образом, если первый акт гностико-космологической трагедии был связан с неудовлетворенным желанием Софией истины, то героиней второго ее акта является Ахамот в ее стремлении к выразителю этой истины. Ее неудовлетворенная страсть материализуется в объективный мир: вода есть слезы Ахамот по утраченному Христу, свет - сияние ее улыбки при воспоминании о нем, ее окаменевшая скорбь - твердь земная, etc. A когда в ответ на мольбы Ахамот из Плеромы ей был послан Утешитель (Параклет), то от созерцания его и сопровождающих его ангелов она произвела свое высшее порождение - духовное начало. Именно из этих материального и духовного порождений Ахамот Демиург творит земной мир, противостоящий миру эонов. В этом контексте и оформляется акцентированное в Г. учение о человеке как средоточии мирового процесса: с одной стороны, он сотворен и тварен, а потому укоренен в мире темных сил, с другой же - душа его есть производное от умопостигаемого мира эонов, она надприродна и несет в себе свет божественной полноты Плеромы. Человек причастен всех начал, а потому занимает исключительное положение в мире, имея высшее предначертание. Г. задает трихотомию плотских, душевных и духовных людей, т.е. - соответственно - тех, в ком реализуется только плотское начало (материальное порождение Ахамот); тех, в ком реализуется полученная от Демиурга способность к различению и выбору добра и зла; и наконец тех, в ком реализуется духовное порождение Ахамот, воплощающее ее порыв к истине. Это духовное начало, вложенное в душу духовного человека, и есть гнозис - знание, проявляющееся в устремлении, зовущее к избавлению от уз греховной материальности и указующее путь к спасению. С конституированием христианской ортодоксии (см. Ортодоксия) Г. оттесняется на идеологическую периферию, и в средние века проявляет себя лишь в качестве семантического аспекта ересей. Так, например, концепция катаров ("чистых") основывается на принципе радикального дуализма: материя объявляется абсолютным злом, а плотский грех - максимальным из грехов, беременная женщина мыслится как находящаяся на особом попечении дьявола, и именно он творит плоть от плоти и дух от духа в утробе ее. Трактовка в таком аксиологическом контексте феномена непорочного зачатия приобретает рафинированно спекулятивный смысл: Христос ("слово Божье") входит в ухо Марии и сходит с уст ее (парафраз текста 44 псалма: "Слыши... и приклони ухо твое..."). Вошедший в классический христианский обиход термин "апокриф" исходно был введен для обозначения эзотерических текстов Г. Развитие Г. оказало серьезное влияние на эволюцию альтернативных христианских течений западноевропейской культуры; мандеизм как оформившееся во 2-3 вв. на семитско-вавилонской культовой основе ответвление Г. (арамейское manda - знание) сохранилось в контексте восточной культуры (ныне в Иране) до наших дней. (См. также София, Эон.)

I. Происхождение гностицизма. Общие условия для возникновения гностицизма, как и других сродных явлений, были созданы тем культурно-политическим смешением различных национальных и религиозных стихий древнего мира, которое начато было персидскими царями, продолжалось македонянами и завершено римлянами. Источник гностических идей в различных языческих религиях, с одной стороны, и учениях греческих философов - с другой, ясно сознавался с самого начала и подробно указан уже автором?????????????, хотя в частности не все его сближения одинаково основательны. Несомненно, во всяком случае, что те или другие национально-религиозные и философские факторы в различной мере участвовали в образовании тех или других гностических систем, а также то, что в различные комбинации уже существовавших идей привходила, с большей или меньшей силой и оригинальностью, и личная умственная работа со стороны основателей и распространителей этих систем и школ. Разобрать все это в подробностях тем менее возможно, что писания гностиков известны нам только по немногим отрывкам и по чужому, при том полемическому изложению. Это представляет большой простор гипотезам, из которых одна заслуживает упоминания. В прошлом веке некоторые ученые (напр., ориенталист И. И. Шмидт) ставили гностицизм в специальную связь с буддизмом. Достоверно тут только: 1) что со времени походов Александра Македонского Передняя Азия, а через нее и весь греко-римский мир сделались доступны влияниям из Индии, которая перестала быть для этого мира неведомой страной, и 2) что буддизм был последним словом восточной "мудрости" и доныне остается самой живучей и влиятельной из религий Востока. Но, с другой стороны, исторические и доисторические корни самого буддизма далеко еще не вскрыты наукой. Многие ученые не без основания видят здесь религиозную реакцию со стороны темнокожих до-арийских обитателей, а этнологическая связь этих индийских племен с культурными расами, издавна населявшими Нильскую долину, более чем вероятна. Общей племенной почве должен был соответствовать и общий фон религиозных стремлений и идей, по которым в Индии, благодаря воздействию арийского гения, образовалась такая стройная и крепкая система, как буддизм, но который и в других местах оказывался не бесплодным. Таким образом, то, что в гностицизме приписывается влиянию индийских буддистов, может относиться к более близкому воздействию их африканских родичей, тем более, что высший расцвет гностицизма произошел именно в Египте. Если внешняя историческая связь гностицизма специально с буддизмом сомнительна, то содержание этих учений, несомненно, показывает их разнородность. Помимо различных, чуждых буддизму религиозных элементов, гностицизм вобрал в себя положительные результаты греческой философии и в этом отношении стоит неизмеримо выше буддизма. Достаточно указать на то, что абсолютному бытию буддизм дает только отрицательное определение Нирваны, тогда как в гностицизме оно определяется положительно как полнота (плерома). Несомненную связь с гностицизмом имеет другая, ничтожная по своему распространению сравнительно с буддизмом, но во многих отношениях весьма любопытная религия мандейцев или сабиев (не смешивать с сабеизмом в смысле звездопоклонства), доныне существующая в Месопотамии и имеющая свои священные, древнего происхождения, хотя и дошедшие до нас в более поздней редакции, книги. Эта религия возникла незадолго до появления христианства и находится в какой-то невыясненной связи с проповедью св. Иоанна Крестителя: но догматическое содержание мандейских книг, насколько его можно понять, заставляет видеть в этой религии прототип гностицизма. Самое слово манда, от которого она получила название, значит по-халдейски то же, что греческое?????? (знание).

II. Основные черты гностицизма. В основе этого религиозного движения лежит кажущееся примирение и воссоединение Божества и мира, абсолютного и относительного бытия, бесконечного и конечного. Гностицизм есть кажущееся спасение. Гностическое мировоззрение выгодно отличается от всей дохристианской мудрости присутствием в нем идеи определенного и единого целесообразного мирового процесса; но исход этого процесса во всех гностических системах лишен положительного содержания: он сводится, в сущности, к тому, что все остается на своем месте, никто ничего не приобретает. Жизнь мира основана только на хаотическом смешении разнородных элементов, и смысл мирового процесса состоит лишь в разделении этих элементов, в возвращении каждого в свою сферу. Мир не спасается; спасается, т. е. возвращается в область божественного, абсолютного бытия, только духовный элемент, присущий некоторым людям (пневматикам), изначала и по природе принадлежащим к высшей сфере. Он возвращается туда из мирового смешения цел и невредим, но без всякой добычи. Ничто из низшего в мире не возвышается, ничто темное не просветляется, плотское и душевное не одухотворяется. У гениальнейшего из гностиков, Валентина, есть зачатки лучшего миросозерцания, но оставшиеся без развития и влияния на общий характер системы. Наиболее трезвый философский ум между ними - Василид - отчетливо выражает и подчеркивает ту мысль, что стремление к возвышению и расширению своего бытия есть лишь причина зла и беспорядка, а цель мирового процесса и истинное благо всех существ состоит в том, чтобы каждое знало исключительно только себя и свою сферу, без всякого помышления и понятия о чем-нибудь высшем.

С этой основной ограниченностью гностицизма логически связаны и все прочие главные особенности этого учения. Вообще гностические идеи, несмотря на свою фактическую и мифологическую оболочку, по содержанию своему суть плод более аналитической, нежели синтетической работы ума. Гностики разделяют или оставляют разделенным все то, что в христианстве (а отчасти и в неоплатонизме) является единым или соединенным. Так идея единосущной Троицы распадается у гностиков на множество гипостазированных абстракций, которым приписывается неравномерное отношение к абсолютному первоначалу. Далее, все гностические системы отвергают самый корень общения между абсолютным и относительным бытием, отделяя непроходимой пропастью верховное Божество от Творца неба и земли. Этому разделению первоначала мира соответствует и разделение Спасителя. Единого истинного Богочеловека, соединившего в себе всю полноту абсолютного и относительного бытия, гностицизм не признает: он допускает только Бога, казавшегося человеком, и человека, казавшегося Богом. Это учение о призрачном богочеловеке, или докетизм так же характерно для гностической христологии, как разделение между верховным Божеством и творцом мира - для гностической теологии. Призрачному Спасителю соответствует и призрачное спасение. Мир не только ничего не приобретает, благодаря пришествию Христа, а, напротив, теряет, лишаясь того пневматического семени, которое случайно в него попало и после Христова явления извлекается из него. Гностицизм не знает "нового неба и новой земли"; с выделением высшего духовного элемента мир навеки утверждается в своей конечности и отдельности от Божества. С единством Бога и Христа отрицается в гностицизме и единство человечества. Род людской состоит из трех, по природе безусловно разделенных, классов: материальных людей, погибающих с сатаной; - душевных праведников, пребывающих навеки в низменном самодовольстве, под властью слепого и ограниченного Демиурга, - и духовных или гностиков, восходящих в сферу абсолютного бытия. Но и эти от природы привилегированные избранники ничего не выигрывают через дело спасения, ибо они входят в божественную плерому не в полноте своего человеческого существа, с душой и телом, а только в своем пневматическом элементе, который и без того принадлежал к высшей сфере.

Наконец, в области практической неизбежным последствием безусловного разделения между божественным и мирским, духовным и плотским являются два противоположные направления, одинаково оправдываемые гностицизмом: если плоть безусловно чужда духу, то нужно или совсем от нее отрешиться, или же предоставить ей полную волю, так как она ни в каком случае не может повредить недоступному для нее пневматическому элементу. Первое из этих направлений - аскетизм - более прилично для людей душевных, а второе - нравственная распущенность - более подобает совершенным гностикам или людям духовным. Впрочем, этот принцип не всеми сектами проводился с полной последовательностью. Итак, гностицизм характеризуется непримиримым разделением между Божеством и миром, между образующими началами самого мира, наконец, между составными частями в человеке и человечестве. Все идейные и исторические элементы, входящие в христианство, содержатся и в гностицизме, но только в разделенном состоянии, на степени антитез.

III. Классификация гностических учений. Указанный основной характер гностицизма по степени своего проявления может служить руководством и для естественной классификации гностических систем. Неполнота источников и хронологических данных, с одной стороны, и значительная роль личной фантазии в умозрении гностиков - с другой - допускают лишь крупные и приблизительные деления. В предлагаемом мною делении логическое основание совпадает с этнологическим. Я различаю три главные группы: 1) существенная для гностицизма непримиримость между абсолютным и конечным, между Божеством и миром является, сравнительно, в скрытом и смягченном виде. Происхождение мира объясняется неведением или ненамеренным отпадением или отдалением от божественной полноты, но так как результаты этого отпадения увековечиваются в своей конечности, и мир с Богом не воссоединяется, то основной характер гностицизма остается и здесь во всей силе. Творец неба и земли - Демиург или Архонт - является и здесь совершенно отдельным от верховного Божества, но не злым, а только ограниченным существом. Этот первый вид представляется гностицизмом египетским; сюда принадлежат как зачаточная форма гностицизма, в учении Керинфа (современника ап. Иоанна Богослова и "наученного в Египте", по свидетельству св. Иринея), так и самые богатые содержанием, наиболее обработанные и долговечные учения, а именно системы Валентина и Василида - Платона и Аристотеля гностицизма, с их многочисленными и разнообразно разветвленными школами; сюда же должно отнести египетских офитов, оставивших нам памятник своего учения, на коптском языке, в книге "Пистис София". 2) Гностическое раздвоение выступает с полной резкостью, именно в космогонии: мир признается прямо злонамеренным созданием противобожественных сил. Таков гнозис сиро-халдейский, куда принадлежат азиатские офиты или нахашены, ператы, сифиане, каиниты, элкесаиты, последователи Юстина (не смешивать со св. Иустином философом и мучеником), затем Сатурнил и Вардесан; связующим звеном между египетским и сиро-халдейским гнозисом могут служить последователи Симона Волхва и Менандра. 3) Гнозис малоазийский, представляемый, главным образом, Кердоном и Маркионом; здесь гностические антитезы выступают не столько в космогонии, сколько в религиозной истории; противоположность - не между злым и добрым творением, а между злым и добрым законом (антиномизм), между ветхозаветным началом формальной правды и евангельской заповедью любви.

Отличное определение

Неполное определение ↓