Платон человек есть мера всех вещей. Человек – мера всех вещей

«Человек – есть мера всех вещей» (Протагор)

В данном высказывании автор поднимает проблему относительности всякой истины, ее зависимости от познающего субъекта. Протагор говорил о том, что мир таков, каким он представлен в чувствах человека. Иными словами, Древнегреческий философ считал, что единственным мерилом всех вещей в этом мире является человек, а так как все люди разные и их взгляды существенно отличаются друг от друга, то для каждого из нас истина будет своя. Поэтому не существует абсолютной истины, есть только относительная, в полной мере зависящая от конкретно взятого индивида. С мнением автора трудно не согласиться. Действительно, тип мышления человека, его кругозор и мировосприятие существенно влияют на всю его познавательную деятельность и определяют в итоге, какую информацию человек будет считать истинной, а какую ложной, что он будет относить к добру, а что к злу и так далее.

Понятие истины как определенного знания, которое в полной мере выражает сущность изучаемого предмета, издавна вызывало у философов множество споров.

В конечном счете, ученые выделили несколько аспектов истины: объективный, абсолютный и относительный. Объективность истины выражается в ее независимости от человека, иными словами такая истина не зависит ни от чувств, ни от эмоций, ни от желаний людей, она просто есть и с этим ничего не поделаешь. Относительной истиной, в свою очередь, является неполное, неточное знание о мире, которое соответствует определенному уровню развития общества, и которое может быть изменено с течением времени. А так как человечество постоянно развивается, и по всему миру существуют множество стран с различной культурой, менталитетом и сложившимися традициями, то всегда найдутся люди, которые будут оспаривать те или иные утверждения. Поэтому абсолютной истины в нашем мире крайне мало, все держится лишь на теориях и догадках самих людей.

Примером этому может послужить случай из истории, когда в Средневековой Европе человек был крайне религиозен и верил, что небо – это твердь, что инквизиция – это святое дело, приносящее людям только благо, и что земля плоская, а Солнце и звезды вращаются вокруг нашего мира, и человек создан по образу и подобию божьему.

Конечно же, со временем эти утверждения признали ошибочными, но ведь в то время люди действительно верили в подобное и находили этому логические объяснения, пускай даже и самые нелепые и простые. Знание в полной мере зависело от людей, и именно они определяли, каким в их представлении будет мир.

Другой пример относительности истины можно найти и в наше время в СМИ. Страшнейший пожар в Кемерово, случившийся 24 марта 2018 года, надолго остался в памяти многих из нас. Сведенья о его причинах, о пострадавших и о количестве жертв до сих пор сильно разнятся. В первые дни трагедии люди со всех уголков страны получали информацию то о пяти погибших, то пятидесяти, кто-то даже говорил о нескольких сотнях. Некоторые винили в случившемся власть, другие – самих пострадавших, третьи считали, что все это террористический акт. Люди вышли на митинги, но многие критиковали такие меры. В итоге общественное мнение разделилось, ведь каждый оценил это событие со своей точки зрения. В любом случае, подобные различия в предоставляемой информации говорят о ее относительности и о том, что она еще может измениться.

Таким образом, можно сделать вывод, что Протагор прав. Человек действительно является мерой всех вещей, ведь только он может познавать мир в привычном нам понимании.

Эффективная подготовка к ЕГЭ (все предметы) - начать подготовку

Обновлено: 2018-04-26

Внимание!
Если Вы заметили ошибку или опечатку, выделите текст и нажмите Ctrl+Enter .
Тем самым окажете неоценимую пользу проекту и другим читателям.

Спасибо за внимание.

Аналогично и Протагор признает суверенитет риторики в отношении критериев истины. В «Антилогиях» (сочинение Протагора, известное лишь в пересказах) он указывает, что «вокруг любой вещи есть два аргумента, противоречащих один другому», значит «речь идет о том, чтобы научить критике и умению обсуждать, вести спор, организовать турнир доводов против доводов». 4 Предельно релятивистская позиция Протагора выражена в его знаменитом тезисе: «Человек - мера всех вещей, существующих, что они существуют, несуществующих же, что они не существуют . <…> Если кто-нибудь скажет, что человек не есть критерий всех вещей, то он все равно подтвердит, что человек – критерий всех вещей, потому что тот самый, который это утверждает, есть человек; и кто допустил явление в качестве отнесенного к человеку, тот тем самым признал, что и само явление принадлежит к тому, что отнесено к человеку. Поэтому и безумный в отношении того, что является в безумии, есть верный критерий; и спящий - в отношении к тому, что является во сне; и младенец - к тому, что случается в младенчестве; и старик - к тому, что в старости» 5 .

Так как все оказывается существующим постольку, поскольку оно кем-либо так или иначе воспринимается, и становится истинным в силу того, что кто-либо признает нечто таковым, Протагор предпочитает различать не «истинные» и «ложные» мнения, а мнения хорошие и дурные. Как пишет Платон в «Теэтете» от лица Протагора, «тот, кто из-за дурного состояния души имеет мнение, соответствующее этому состоянию, благодаря хорошему состоянию может изменить его и получить другое, и вот эту-то видимость некоторые по неопытности называют истиной, я же скажу, что одно лучше другого, но никак не истиннее» 6 . «Мудрецом я называю того, кто кажущееся кому-то и существующее для кого-то зло так преобразует, чтобы оно казалось и было для него добром» 7 . Подобным образом врач вылечивает больного, которому, пока он болен, вся пища кажется горькой. Так же «мудрец вместо каждой дурной вещи заставляет достойную и быть, и казаться городам справедливой» 8 .

3. Сократ как оппонент софистов и образец истинного философа.

Принципиальным возражением Сократа в адрес Протагорова релятивизма было указание на то, что на самом деле Протагор не может утверждать того, что он утверждает. Ведь, соглашаясь, что всякое мнение бывает лишь о том, что существует (а значит, как интерпретирует это Сократ, является истинным), Протагору придется признать, что истинны и все утверждения, противоречащие его позиции. «Следовательно, поскольку все ее оспаривают, Протагорову “истину”, она ни для кого не может быть истинной - ни для кого-либо другого, ни для него самого» 9 .

Кроме того, без знания истинного блага и справедливости невозможно различить хорошие и дурные мнения. И вообще, как утверждает Сократ в платоновском «Протагоре», «благополучие жизни зависит от знания» 10 . Неверно, будто человеком управляет что-либо, помимо знания (удовольствие, скорбь, любовь, страх). Не следует думать о знании, как о «невольнике, которого каждый тащит в свою сторону». Напротив: «Знание прекрасно и способно управлять человеком, так что того, кто познал хорошее и плохое, ничто уже не заставит поступать иначе, чем велит знание, и разум достаточно силен, чтобы помочь человеку» 11 . И «по-видимому, не в природе человека по собственной воле идти вместо блага на то, что считаешь злом» 12 . Словом, все дурные поступки совершаются исключительно по неведению , когда за благо почитают то, что на самом деле таковым не является. (Это так называемая позиция интеллектуализма в этике.)

Словом, Сократа принципиально отличает от софистов признание им объективности истины, а также объективности критериев добра и красоты; т.е. оценочные суждения также могут быть верными и ошибочными. Смыслом своих бесед и споров он считал майевтику (родовспоможение), отводя себе роль акушера, помогающего собеседнику «родить» истину в своем собственном разуме.

Однако, на первый взгляд, или, так сказать, «со стороны» сократический метод ведения беседы выглядит вполне софистическим. Наряду с движущим сократическую беседу «изнутри» неуклонным стремлением к объективной истине ее другой не менее важной составляющей, как бы внешней оболочкой, служит непробиваемая ирония . Сократ высказывается, всегда критически отстраняясь и от аргументов собеседника, какими бы убедительными они ни казались, и (особенно, если ориентироваться на ранние диалоги Платона) от своих собственных суждений, представляя себя человеком несведущим и нуждающимся в наставлении. В высшей степени иронична знаменитая фраза «я знаю, что ничего не знаю», которую Сократ приводил в доказательство правоты Дельфийского оракула, объявившего его самым мудрым из всех. Ведь, побеседовав с самыми разными людьми: государственными мужами, поэтами, ремесленниками, - Сократ обнаружил, что они, в действительности, не знают ничего и лишь мнят себя мудрыми. В то время как он сам, не будучи знающим, и не считает себя таковым. Выходит, «мудрейший тот, кто, подобно Сократу, знает, что ничего-то по правде не стоит его мудрость» 13 .

О том, каким образом Сократу удавалось выводить на чистую воду полнейшее невежество его собеседников, дает представление диалог «Гиппий больший», в котором учитель Платона пытается получить у богатейшего и популярнейшего из софистов Гиппия ответ на вопрос о том, что есть прекрасное. Не буду здесь пересказывать этот диалог в подробностях, отмечу лишь что начинается он с того, что Гиппий берется с легкостью разрешить все затруднения Сократа и утверждает, что прекрасны девицы, кобылицы и - если уж угодно говорить о таких вещах - умело изготовленные глиняные горшки. Но тут же оказывается, что по сравнению с родом богов род девиц все равно что прекраснейшая из обезъян по сравнению с человеком. Т. е. перечисленное Гиппием в одном отношении прекрасно, а в другом безобразно. К тем же выводам собеседники приходят всякий раз, как пытаются определять прекрасное через какие бы то ни было отосительные характеристики (подходящее, делающее пригодным и т. п.). Вплоть до того, что, например, определяя прекрасное как причину, или отца, всякого блага, они констатируют, что, поскольку отец не есть сын, то, выходит, прекрасное не есть благо. Также оказывается, что все, что заставляет вещи казаться прекрасными, не обязательно заставляет их действительно быть таковыми. Так Сократ постепенно подводит Гиппия к постановке вопроса о неких абсолютных критериях красоты, о прекрасном самом по себе: «Нужно попробовать показать, что же делает предметы прекрасными, кажутся они таковыми или нет» 14 . Но Гиппий уже настолько утомлен каверзными возражениями своего собеседника, что может лишь в раздражении прервать беседу, ввиду ее бессмысленности: «Но что же это такое, по-твоему, Сократ, все вместе взятое? Какая-то шелуха и обрывки речей, <…> разорванные на мелкие части. Прекрасно и ценно нечто иное: уметь выступить с хорошей красивой речью в суде, совете или перед иными властями, к которым ты ее держишь; убедить слушателей и удалиться с наградой, не ничтожнейшей, но величайшей - спасти самого себя, свои деньги, друзей. Вот чего следует держаться, распростившись со всеми этими словесными безделками, чтобы не показаться слишком уж глупыми, если станем заниматься, как сейчас, пустословием и болтовней» 15 .

Сократ же в ответ признается, что он и сам не имеет ответа на поставленный им вопрос, и сам, послушав ораторов, подобных Гиппию, стыдится того, что мучается столь нелепыми проблемами. Но еще больше он стыдится, когда, приходя домой, выслушивает обличения одного «очень близкого ему человека» (понятно, Сократ имеет в виду самого себя), который говорит: «Как же ты будешь знать, с прекрасной речью выступает кто-нибудь или нет, и так же в любом другом деле, раз ты не знаешь самого прекрасного? И если ты таков, неужели ты думаешь, что тебе лучше жить, чем быть мертвым?» 16

Последняя дилемма: неужели лучше жить без знания, чем быть мертвым, - выдвинута отнюдь не для красного словца. Пожалуй, для Сократа его жизнь, действительно была неотделима от мышления и поисков истины. Об этом свидетельствует, например, то, как он объяснял, почему никогда не записывал своих речей: «Дурная особенность письменности, поистине сходной с живописью: ее порождения стоят, как живые, а спроси их - они величаво и гордо молчат. То же самое и с сочинениями: думаешь, будто они говорят как разумные существа, но если кто спросит о чем-нибудь из того, что они говорят, желая это усвоить, они всегда отвечают одно и то же» 17 . Т.е. для Сократа истинной мыслью была лишь мысль «живая», та, что мыслится здесь и сейчас, в каждой новой ситуации заново прорываясь к вечному и неизменному, скрытому по ту сторону преходящих вещей, переменчивых мнений и непредсказуемых обстоятельств. Такая мысль, будучи однажды запечатленной во всегда во многом случайном наборе слов, записанных на бумаге, по самой своей сути не может быть истинной - это лишь мертвые знаки, которые сами по себе не приводят к восприятию идей. (Вспомните «концепты» Делеза и Гваттари, которые являются мыслительными актами , а не застывшими фигурами.)

И далее: «Всякое сочинение, однажды записанное, находится в обращении везде - и у людей понимающих, и равным образом у тех, кому вовсе не подобает его читать, и оно не знает, с кем оно должно говорить, а с кем нет. Если им пренебрегают или несправедливо его ругают, оно нуждается в помощи своего отца, само же не способно ни защититься, ни помочь себе» 18 . Т. е. Сократ признается, что относится к собственным речам, как отец к своим детям, за которых он переживает всей душой и боится отпускать в мир на произвол глупых, злонамеренных и несправедливых людей. Искажение его мысли в чьих-либо устах было бы для него так же болезненно, как если бы кто-то причинил зло его ребенку.

Наконец, прямым свидетельством того, насколько тесно для Сократа были переплетены «любовь к мудрости» и сама жизнь, является заключительный эпизод его истории 19: суд по обвинению в непочтении к богам и развращении молодежи и последовавшая за ним смертная казнь, которую в качестве наказания избрал (по правилам тогдашнего судопроизводства) себе сам Сократ, отказавшись от возможных в его случае штрафа и изгнания. Более того, когда ученики предложили Сократу, ожидавшему казни, бежать из тюрьмы, он отказался, поскольку тем самым, по его мнению, признал бы правоту своих недругов, обвинявших его в непочтении к законам. Сократ же всегда учил, что «и на войне, и на суде, и повсюду следует делать то, что велит Город и Отечество, или же вразумлять их, когда этого требует справедливость, учинять же насилие над матерью или над отцом, а тем паче над Отечеством есть нечестие» 20 . И он готов был придерживаться данного убеждения не только на словах, но и на деле.

Полагаю, классическая мораль этой трагедии вам достаточна очевидна: Сократ - воплощение подлинного философа, готового пойти на смерть ради утверждения всеобщей и объективной истины, каковая в то же самое время есть всеобщее и высшее благо. По сравнению с ним лицемерные софисты, прислуживающие сильным мира сего, - это философские обезьяны, воплощение всего низменного и отвратительного. Именно так классическая философская традиция и относилась к Сократу на протяжении почти двух с половиной тысячелетий.

Однако, как уже было сказано, в конце XIX в. немецкий философ Фридрих Ницше рискнул приоткрыть некую темную сторону этого безупречно светлого образа. Не есть ли Сократ некое олицетворение упадка воли, «крайнее выражение того факта, который начинал угрожать всем: никто не мог уже быть господином над собой, все инстинкты спутались и вступили в взаимную борьбу»? 21 Сократ же, провозглашая главенство и даже тиранию объективного разума надо всеми остальными побуждениями души как будто бы предлагал лекарство: «оставалось два выхода - или погибнуть, или стать разумным до абсурда» 22 . Пример такой абсурдной разумности - рассуждение Сократа на суде, когда он доказывает судьям, что смертная казнь была бы для него наиболее справедливым наказанием. Здесь, по иронии, именно разумность, в которой ищут спасения, и приводит прямиком к смерти. А может быть, здесь разум Сократа просто служит его глубинному влечению? (Это уже вопрос не только к Ницше, но и к Фрейду, о котором мы тоже в свое время поговорим.)

Вспомним также иронию Сократа, направленную против богатого и влиятельного Гиппия, или еще лучше его спор со знатным афинянином Калликлом по поводу того, в чем состоят счастье, справедливость и достоинство человека 23 . На этот счет у Ницше также есть немало пугающих вопросов: «Что такое ирония Сократа? Является ли она выражением мятежного и мстительного чувства человека, вышедшего из народа? Наслаждается ли Сократ, как угнетенный сын толпы, собственной жестокостью, нанося удары своими силлогизмами? Мстит ли он знатным, ослепляя их? Диалектика - беспощадное орудие; имея ее в руках, можно быть тираном; владея ею, уже побеждаешь. Диалектик предоставляет своему противнику доказывать свою глупость и тем приводить его в бешенство. Диалектик лишает ум противника всякой власти. - Как? Неужели диалектика Сократа только форма его мести?» 24

Словом, Ницше предлагает вновь бросить на чашу весов достоинство Сократа и посмотреть, не перевернет ли такой «эксперимент» наши представления о нем и его противниках-софистах, и не пошатнется ли вместе с этим весь классический образ мысли, обнаружив ничтожность своего основания? Пусть софисты лишь притворялись мудрецами, но ведь изощренностью своих рассуждений Сократ, пожалуй, явно подражал софистам, правда, делая это ради истины, а не ради денег и славы. Значит, его метод состоял в том, чтобы притворяться, будто притворяешься мудрецом. Является ли двойное притворство тем же самым, что и честность? Равнозначно ли утверждению отрицание отрицания? Не покоится ли тогда наиболее внушительная часть всей философии, возводящей свое родство к Сократу, на этой удвоенной негативности? А если ничто не может служить фундаментом для чего бы то ни было, то каков же тогда подлинный фундамент мудрости, укрывшейся за этим двойным притворством, как за маской, скрывающей, что она – лишь маска?

Этический рационализм Сократа

Сократ (ок. 470 - 399 гг. до н.э.) - древнегреческий философ, учитель Платона. По словам Владимира Соловьева - величайший софист и величайший противник софистов; рассматривается как родоначальник антропологически ориентированной философии. Сократ не оставил работ, так как ничего не писал. В основном с его идеями можно познакомиться по работам его великого ученика - Платона. Сократ, его жизнь и смерть стали символом философии.

Для Сократа проблема человека, его внутренний мир - главное. «Познай самого себя» - это его изречение, в сущности, означает требование постоянного познания каждым человеком самого себя. Сократ увидел опасность растворения человека в хаотичной, «безосновной» субъективности софистов, которая превращала человека в нечто случайное, единичное, необязательное даже для него самого. Человек подчиняется некоему внутреннему закону. Этот закон отличается от законов природы, он возвышает человека над его собственной ограниченностью, заставляет мыслить: сам Бог «обязал человека жить, занимаясь философией». Философия - вот истинный путь к Богу, философия - это своего рода умирание, но умирание для земной жизни, это подготовка к высвобождению бессмертной души из ее телесной оболочки. Дух в концепции Сократа обретает самостоятельное существование. Сократ не боялся смерти, поскольку человек не есть простой элемент природы. Человеческое бытие не дано человеку изначально. Он может только сказать: «Я знаю только то, что ничего не знаю». Человек может самостоятельно прийти к пониманию своей причастности единому идеальному началу, общему всем людям.

Сократ не случайно столь много внимания уделял выяснению содержания таких понятий, как "справедливость", "добро", "зло" и т.д. В центре внимания у него, как и у софистов, всегда стояли вопросы человеческой жизни, ее назначения и цели, справедливого общественного устройства. Философия понималась Сократом как познание того, что такое добро и зло. Поиск знания о добром и справедливом сообща, в диалоге с одним или несколькими собеседниками сам по себе создавал как бы особые этические отношения между людьми, собиравшимися вместе не ради развлечения и не ради практических дел, а ради обретения истины.

Но философия - любовь к знанию - может рассматриваться как нравственная деятельность в том только случае, если знание само по себе уже и есть добро. Именно такой этический рационализм составляет сущность учения Сократа. Безнравственный поступок Сократ считает плодом незнания истины: если человек знает, что именно хорошо, то он никогда не поступит дурно - таково убеждение греческого философа. Дурной поступок отождествляется здесь с заблуждением, с ошибкой, а никто не делает ошибок добровольно, полагает Сократ. И поскольку нравственное зло идет от незнания, значит, знание - источник нравственного совершенства. Вот почему философия как путь к знанию становится у Сократа средством формирования добродетельного человека и соответственно справедливого государства. Знание доброго - это, по Сократу, уже и значит следование доброму, а последнее ведет человека к счастью.

Однако судьба самого Сократа, всю жизнь стремившегося путем знания сделаться добродетельным и побуждавшего к тому же своих учеников, свидетельствовала о том, что в античном обществе V века до н.э. уже не было гармонии между добродетелью и счастьем. Сократ, пытавшийся найти противоядие от нравственного релятивизма софистов, в то же время пользовался многими из приемов, характерных для них. В глазах большинства афинских граждан, далеких от философии и раздраженных деятельностью приезжих и своих собственных софистов, Сократ мало отличался от остальных "мудрецов", подвергавших критике и обсуждению традиционные представления и религиозные культы. В 399 году до н.э. семидесятилетнего Сократа обвинили в том, что он не чтит богов, признанных государством, и вводит каких-то новых богов; что он развращает молодежь, побуждая юношей не слушать своих отцов. За подрыв народной нравственности Сократа приговорили на суде к смертной казни. Философ имел возможность уклониться от наказания, бежав из Афин. Но он предпочел смерть и в присутствии своих друзей и учеников умер, выпив кубок с ядом. Тем самым Сократ признал над собой законы своего государства - те самые законы, в подрыве которых он был обвинен. Характерно, что, умирая, Сократ не отказался от своего убеждения в том, что только добродетельный человек может быть счастливым: как повествует Платон, Сократ в тюрьме был спокоен и светел, до последней минуты беседовал с друзьями и убеждал их в том, что он счастливый человек.

Фигура Сократа в высшей степени знаменательна: не только его жизнь, но и его смерть символически раскрывает нам природу философии. Сократ пытался найти в самом сознании человека такую прочную и твердую опору, на которой могло бы стоять здание нравственности, права и государства после того, как старый - традиционный - фундамент был уже подточен индивидуалистической критикой софистов. Но Сократа не поняли и не приняли ни софисты-новаторы, ни традиционалисты-консерваторы: софисты увидели в Сократе "моралиста" и "возродителя устоев", а защитники традиций - "нигилиста" и разрушителя авторитетов.

Итак, все добродетели человека, в конечном счете, определяются умением различать Добро и Зло. Зная смысл такой добродетели как мужество, человек, по убеждению Сократа, будет во всех отдельных случаях вести себя мужественно. А зная суть Добра и Зла, человек, согласно Сократу, станет проявлять добродетель во всех возможных формах. Как видим, знание добродетели у Сократа совпадает с самой добродетелью, т. е. нравственным поведением человека. По сути нравственность, с этой точки зрения, невозможна без понятия о ее основах, а овладев таким понятием, человек не может поступить безнравственно. В таком сближении и даже отождествлении знаний и поступков в нравственной сфере заключается своеобразие позиции Сократа, из-за чего эту позицию часто называют этическим рационализмом.

Эта позиция не так проста, как может показаться на первый взгляд. Ведь по большому счету Сократ указывает на природу нравственного принципа. Человек "с принципами" и вправду не может поступать в разрез с ними. А это значит, что Сократ открыл и первым взялся исследовать особый тип причинной зависимости. Это уже не отношение вещей к вещам в природном мире, а отношение общего к частному в мире культуры, где общий принцип способен определять частные случаи в поведении человека.

У современного человека не вызывает сомнения тот факт, что люди могут руководствоваться принципами и идеалами. Всем известны имена тех, кто когда-то пошел на костер, не поступившись религиозными или, наоборот, научными убеждениями. "Это дело принципа!" - говорит один. "Это вопрос чести!" - утверждает другой. И каждый раз общее оказывается важнее частного, а идеал весомее материальных благ. Причем в иных случаях этим определяется выбор между жизнью и смертью.

Принцип - это общее, которым человек руководствуется в своем отношении к природе, идеалом общее становится в отношении человека к человеку. Если в основе принципа лежит объективная мера природы, то в основе идеала - объективная мера человеческого в человеке. Сократ, таким образом, открывает новый тип зависимости: идеальные мотивы определяют реальные дела.

Чтобы разобраться в этом вопросе, обратимся к диалогу Платона "Федон", где Сократ характеризует свое отношение к воззрениям Анаксагора. Сократ удивляется тому, что, признав Ум главной причиной и устроителем мира, Анаксагор исключает его из рассмотрения отдельных процессов, обращаясь при этом к воздуху, эфиру, воде и многому другому. Объясняя суть обсуждаемой проблемы, Сократ приводит в пример самого себя, ожидающего исполнения смертного приговора. Если рассуждать, подобно Анаксагору, говорит Сократ, то следует сказать: "Сократ сейчас сидит здесь потому, что его тело состоит из костей и сухожилий и кости твердые и отделены друг от друга сочленениями, а сухожилия могут натягиваться и расслабляться... Вот по этой-то причине он и сидит теперь здесь, согнувшись". Продолжая свою мысль, Сократ отмечает, что и для его беседы с учениками можно указать причины в виде движения воздуха, звуков голоса и тому подобного, пренебрегая главным, а именно тем, что раз афиняне сочли нужным осудить Сократа на смерть, то он считает справедливым оставаться на этом месте и понести наказание. "Да, клянусь собакой, эти жилы и эти кости уже давно, я думаю, были бы где-нибудь в Мегарах или в Беотии, увлеченные ложным мнением о лучшем, - возмущенно заявляет Сократ, - если бы я не признал более справедливым и более прекрасным не бежать и не скрываться, но принять любое наказание, какое бы ни назначило мне государство".

Итак, не кости и сухожилия, доказывает Сократ, определяют смысл и направленностъ человеческих поступков, а знания о "справедливом" и "наилучшем", составляющие основу его души. Если у человека есть душа, считает Сократ, то он должен в своем выборе руководствоваться добродетелями. И они так же вечны, как и сама душа, в бессмертии которой уверен Сократ. Но парадокс заключается в том, что именно душа способна обречь тело человека на страдания и даже смерть, что мы видим на примере самого Сократа. И сколько бы мы ни изучали организм человека, вплоть до самой высшей нервной деятельности и до последней нервной клетки, мы не найдем в нем тяги к подобной добровольной жертве. Тем более там, где его жизни и жизни близких ничего не угрожает.

Душа в трактовке Сократа оказывается антиподом тела. Но душа у Сократа противоположна телу прежде всего по своей направленности. Именно в этом смысле можно говорить о ее "идеальности" у Сократа и его ученика Платона. Противопоставив душу человека его телу как общее частному, Сократ тем самым впервые превратил их взаимоотношения в проблему. В свое время софисты в лице Горгия осознали в качестве проблемы отношение человеческой мысли к действительности. Следующим стал Сократ, впервые осознав в качестве проблемы отношение души и тела. Решением этой проблемы до сих пор занимается мировая философия.

В душевных движениях человека Сократ отмечает тенденцию, противоположную той, которая господствует во всем природном мире. Наши духовные мотивы и цели, доказывает он, принципиально отличаются от наших телесных желаний. И с этим нельзя не согласиться. Ведь существует, к примеру, разница между простой телесной жаждой и жаждой справедливости, которая представляет в частном интересы общего. Но здесь Сократ подводит нас к очередной проблеме. Обращаясь к Истине, Благу и Справедливости, я перехожу со своей отдельной, частной точки зрения на точку зрения целого, которым прежде всего является общество.

Но в том-то и дело, что общие основы души у Сократа напрямую не связаны с общественным целым. Происхождение всеобщего станет центральной проблемой у его ученика Платона, который будет обосновывать связь души с "миром идей". Что касается Сократа, то еще раз подчеркнем его главный вклад в философию. Ведь Сократ останется в веках не только как человек, ценою жизни отстоявший свои идеалы, но и как первый мыслитель, очертивший предмет и метод классической философии. Мы имеем в виду самопознание как метод философской рефлексии, посредством которого он первым стал исследовать всеобщие основы человеческой жизни. По этому пути и пошла, вслед за ним и Платоном, европейская философия.

Сократ вел пропаганду своего этического рационализма. Разработка идеалистической морали составляет основное ядро философских интересов и занятий Сократа. В беседах и дискуссиях Сократ обращал внимание на познание сути добродетели. Как может человек жить, если он не знает, что такое добродетель? В данном случае познание сути добродетели, познание того, что есть "нравственное", являлось для него предпосылкой нравственной жизни и достижения добродетели. Сократ отождествлял мораль со знанием. Нравственность - знание того, что есть благо и прекрасное и вместе с тем полезное для человека, что помогает ему достичь блаженства и жизненного счастья. Нравственный человек должен знать, что такое добродетель. Мораль и знание с этой точки зрения совпадают. Для того, чтобы быть добродетельным, необходимо знать добродетель как таковую, как "всеобщее", служащее основной всех частных добродетелей.

Таким образом, одним из отличительных признаков истинной философии и подлинного философа являлось по Сократу, признание единства знания и добродетели. И не только признание, но также стремление к реализации этого единства в жизни. Сообразно с этим, философия в понимании Сократа не сводилась к чисто теоретической деятельности, но включала в себя также практическую деятельность – правильный образ жизни, благие поступки. Эта позиция Сократа получила в философии определение – этический рационализм.

Современному человеку, окруженному со всех сторон благами, полученными как раз за счет исследования природы, тяжело понять врага изучения природы («космоса»). Но для Сократа все было наоборот. Он служил лучшим примером, чего может достичь человек, следующий его учению - познанию человеческого духа. Достаточно вспомнить образ жизни Сократа, нравственные и политические коллизии в его судьбе, его мудрость, воинскую доблесть и мужество, трагический финал. Слава, которой Сократ удостоился еще при жизни, легко переживала целые эпохи и, не померкнув, сквозь толщу двух с половиной тысячелетий дошла до наших дней.

Познание в учении Сократа изначально этически окрашено. Человек знающий - это человек, получивший в свои руки орудие господства над своими страстями, над животным началом в себе. Разум и нравственность в своей основе тождественны, считает Сократ, только вместе они могут составить счастье человека. Счастье и есть осознанная добродетель.

Такое сближение знания и нравственности вызвало много возражений мыслителей последующих эпох. Однако этический рационализм Сократа, непонятный современному человеку, был весьма уместен в эпоху разрушения патриархальных общинных связей, традиционной религии. Человек еще не окрепшей социальности не без помощи софистов остался в одиночестве, стал пленником своих страстей, стал бояться самого себя.

Ранние греческие философы обращали свою мысль к тайнам мироздания и посвящали жизнь исканию истины ради нее самой. В тесном кругу друзей, объединенных духовными интересами, они делились своими идеями, но, как правило, не искали публичного признания. В глазах окружающих они часто выглядели чудаками, людьми "не от мира сего".

Фалес, один из греческих "семи мудрецов", однажды был осмеян служанкой, увидевшей как он, наблюдая за звездным небом, упал в колодец. Зачем он ищет самое далекое, если не видит того, что у него под ногами!

Первыми, кто сделал философию своей профессией, были софисты. Софистами или "учителями мудрости" они называли себя потому, что ставили задачу образования, готовя юношей к исполнению гражданского долга. В V веке до н.э. во многих городах Греции на смену политической власти старинной аристократии и тирании пришла рабовладельческая демократия. Возникали новые выборные учреждения – народные собрания и суды, что порождало потребность в подготовке людей, владеющих искусством политического и судебного красноречия, силой убедительного устного слова. Каждый, кто хотел влиять на общественные дела, должен был уметь отстаивать свою позицию в суде и народном собрании, ясно и убедительно выражать свое мнение по любому общественно значимому вопросу.

Чтобы убеждать людей, надо понимать их природу. Поэтому в центре внимания оказался уже не Космос, а человек , тайны человеческого сознания.

Один из "старших" софистов Протагор сформулировал великую мысль, которая и сегодня не оставляет нас равнодушными: "Человек есть мера всех вещей: существующих – что они существуют, и несуществующих – что они не существуют".

Трудно устоять перед соблазном истолковать эту мысль как открытие достоинства человеческой личности, утверждение ее самоценности. В действительности, смысл утверждения Протагора иной, это – утверждение относительности всякого человеческого восприятия и знания.

О каждой вещи, полагал он, возможны противоположные мнения (не случайно мы привычно говорим: "с одной стороны", "с другой стороны"). Чтобы ориентироваться в реальной ситуации, человек руководствуется своим собственным мнением, которое выражает его субъективное отношение к происходящему. Объективно же все мнения равноценны. Такая позиция, утверждающая относительность всех человеческих понятий, этическихнорм и оценок , получила название релятивизм (от латинского relativus – "относительный").

"Какими мне представляются вещи, таковы они и будут для меня, а какими тебе, такими будут для тебя". Вот дует ветер, один зябко ежится при его порывах, другой с удовольствием подставляет ему лицо. Так какой ветер сам по себе? Он холодный или теплый, приятный или неприятный? Все зависит от того, как к нему относиться, т.е. от самого человека. Нет объективного критерия для различения справедливого и несправедливого, добра и зла, истины и видимости истины.

В одном из своих диалогов Платон выводит двух братьев-софистов, которые берутся доказать простаку Ктисиппу, что его отец – собака, а сам он – брат щенят.

"Скажи-ка, есть ли у тебя собака?" – "Есть, и очень злая".

"А есть ли у нее щенята?" – "Да, и тоже злые".

"А отец этих щенят – твой?" – "Конечно, мой!" – отвечает простак, даже не подозревая, что тем самым он "признал" то, что требовалось доказать. Ясно, что доказательство это – мнимое, так как оно основано на подмене понятий. Местоимение "мой" в ответе Ктисиппа означает не отношения родства, а отношения владения. Но братьев-софистов интересует не логичность рассуждения, а поставленные на кон деньги.

Конечно, нарисованный Платоном образ софистов – скорее едкая карикатура, чем реалистический портрет. Но разве не карикатурно выглядит такое рассуждение: "Болезнь есть зло для больных, для врачей же благо. Смерть есть зло для умирающих, а для продавцов вещей, нужных для похорон, и для могильщиков – благо".

Перенесению приемов софистики в сферу гражданской жизни софисты обязаны своей дурной репутацией, из-за которой слово "софистика" стало нарицательным ("преднамеренное использование мнимых доводов", "умение выдавать видимость за действительность").

Против этического релятивизма софистов, подрывающего моральное единство – основу не только общественного порядка, но и благополучия каждого отдельного человека – выступил афинский философ Сократ.

Ранние греческие философы обращали свою мысль к тайнам мироздания и посвящали жизнь исканию истины ради нее самой. В тесном кругу друзей, объединенных духовными интересами, они делились своими идеями, но, как правило, не искали публичного признания. В глазах окружающих они часто выглядели чудаками, людьми "не от мира сего".

Познай самого себя!

"Познай самого себя!" Эти слова были начертаны на колонне дельфийского храма Аполлона, бога солнечного света, лучи которого могут быть целительными и губительными.

Знаменитостью храма был дельфийский оракул, прорицатель судьбы. Сократ верил, что философствовать он призван самим светоносным Аполлоном. Один из друзей Сократа отважился задать дельфийскому оракулу вопрос: "Есть ли среди людей кто-либо мудрее Сократа?" Ответом оракула было: "Нет никого мудрее Сократа!"

Сократ был озадачен: он никогда не считал себя мудрее других. Чтобы понять, что же хотел сказать оракул, он обратился к тем людям, которые слывут мудрыми во мнении большинства - к политикам, поэтам, даже простым ремесленникам. Политики, когда он присмотрелся к ним поближе, хотя и делали вид, что все знают, были ничем не мудрее других. Ремесленники, люди знающие в своем деле, считали себя мудрыми и во всем остальном. Вывод, к которому пришел Сократ, был следующим: если я и мудрее остальных, то потому только, что я знаю, что я не знаю.

Первоначально надпись "Познай самого себя!" на колонне храма Аполлона служила в качестве призыва к самоконтролю и означала: "знай себя", т.е. не зазнавайся, не впадай в гордыню. Сократ придает этому дельфийскому изречению новый смысл, делая самопознание основным принципом своей философии . Познание себя, своей нравственной сущности и ее осуществление в жизни - таков путь к достижению смысла человеческой жизни. "Познай, кто ты есть, и стань собой!"- говорит философ.

Исходя из принципа самопознания, Сократ развивает ряд идей, которые оказались исключительно плодотворными для всего последующего развития философии:

1. Чтобы прожить достойную жизнь, надо жить осознанно. Недостойно жить изо дня в день, не давая себе отчета в том, как я живу.

2. Истина находится в каждом из нас - не в расположении звезд, не в заветах отцов и не во мнении большинства. Следовательно, никто не может преподать истинное знание о жизни, его можно достичь только собственными усилиями.

3. У самопознания есть внутренний враг, это - самомнение. Часто человек уверен в том, что обладает знанием истины, хотя на деле лишь защищает свое субъективное мнение. Люди постоянно говорят о справедливости, о мужестве, о прекрасном, считают их важными и ценными в жизни, при всем том не зная, что это такое. Получается, что они живут, словно во сне, не отдавая себе отчета в своих словах или поступках.

Пробуждать от этого сна разума, способствовать осознанному отношению к своей жизни - задача философа. Вступая в беседу с Сократом, человек, даже если сначала разговор заходил о чем-то другом, не мог остановиться прежде, чем он пройдет какой-то отрезок пути самопознания, пока не отдаст "отчета в себе самом, как он жил и как живет теперь".

Философия - это систематическое и критическое исследование способа наших суждений, оценок и действий, имеющее целью сделать нас более мудрыми, лучше познать самих себя и тем самым совершенствоваться.

Древнегреческий философ Протагор выдвинул тезис: “Человек есть мера всех вещей, существующих, что они существуют, и несуществующих, что они не существуют”. Например, дует один и тот же ветер, но кто-то мерзнет при этом, а кто-то нет. Так разве можно сказать, что ветер холодный или теплый сам по себе?

Логик А. М. Анисов комментирует: «Это очень удобная философия, поскольку позволяет оправдать все, что угодно. Раз человек есть мера всех вещей, то он выступает и мерилом истины и лжи. Отсюда тезис софистов о том, что каждое высказывание можно с равным успехом как обосновать, так и опровергнуть. Некоторые софисты готовы были доходить до абсурда»[Анисов А. М. Современная логика. М., 2002. С. 19].

Это один вывод из тезиса Протагора. Однако, возможны и другие оценки тезиса, вполне позитивные. В самом деле, всю информацию, поступающую извне, человек пропускает через себя, через свое тело, личность, душу, разум. Естественно, что он волей-неволей выступает этаким мерилом-фильтром.

Тезис Протагора и указывает на это свойство человека, на то, что человек при оценке-взгляде на вещи не может выпрыгнуть из самого себя, из своей «шкуры», быть стопроцентно беспристрастным, объективным, что в свои мысли-суждения он всегда вносит частицу себя, своей субъективности (и как индивидуум, и как представитель той или иной общности, и как представитель всего рода человеческого).

Лучше об этой изначальной, неустранимой субъективности знать заранее, чем обманывать себя и других. Тезис Протагора защищает нас от всяких пророков, ясновидцев, лжемудрецов, которые объявляют себя носителями-хранителями истины-правды.

Давно подмечена зависимость оценки мира, других людей от того, каков сам человек. Л. Фейербах, например, говорил: «Мир жалок лишь для жалкого человека, мир пуст лишь для пустого человека». Человек представляет мир таким, каков он сам.

Если он представляет мир полным зла, то скорее всего сам таков или считает себя жертвой, пребывает в состоянии постоянной душевной дисгармонии (тревоги, беспокойства, недовольства).

У Шекспира есть такие строки:
И видит он в любом из ближних ложь,
Поскольку ближний на него похож. (Сонет № 121)

О том же писали
В. В. Стасов («Всякий негодяй всегда подозревает других людей в какой-нибудь низости»),
М. Ю. Лермонтов («Если человек сам стал хуже, то все ему хуже кажется») и многие другие.
Грузинская мудрость гласила: «злой человек полагает, что все люди подобны ему».

И, напротив, «чем порядочнее человек, тем труднее ему подозревать других в бесчестии» (Цицерон).

Верующий (христианин или мусульманин) представляет мир творением Бога, а неверующий склонен полагать, что мир существовал от века, «не создан никем из богов и людей».

При всей своей спорности, а может быть благодаря ей, этот тезис сыграл огромную роль в дальнейшем осмыслении фундаментальных философских проблем. Наверное, сам Протагор не подозревал, какое богатство идей содержит его тезис.

НЕСЧАСТНОЕ И ПРЕСТУПНОЕ СОЗНАНИЕ

Люди с таким сознанием исходят из того, что "мир полон зла", что все или большинство людей погрязли в грехе, порочны, эгоисты, сволочи и т. д. и т. п. Несчастное сознание - это сознание жертвы, а преступное сознание - сознание злодея.

Человек с несчастным сознанием пассивно относится к злу, как жертва, запуган, жалуется, кричит, вопит, но сам ничего не делает.

Человек с преступным сознанием, считая всех или большинство людей злодеями, и себя считает таким же. Такой человек рассуждает: раз люди плохие, то нечего с ними церемониться, а можно и нужно обращаться с ними, как они того заслуживают, т. е. жестоко, безжалостно.

Некоторые философы вольно или невольно подыгрывают людям с преступным сознанием, объявляя, в частности, человека злым животным (Ф. Ницше), ошибкой, халтурой природы, самым мерзким существом на Земле и т. д.

Проявления несчастного и/или преступного сознания:

Некоторые женщины считают мужчин эгоистами, животными и т. п. (Героиня телесериала "Марш Турецкого", поставленного по одноименной книге Фридриха Незнанского, говорит: "Да мужиков нет нормальных, Саш").
Некоторые мужчины считают женщин потаскушками, глупыми созданиями. Они даже придумали поговорку "шерше ля фам" ("ищите женщину"). Главный герой польского фильма "Знахарь" Антоний Касиба прямо заявляет: "От баб всё зло на свете".
Представители одной национальности (рода, племени, расы) считают порой других низшими существами, грязными, подлыми, дикими.
Представители одной религиозной конфессии считают порой представителей других религиозных конфессий или неверующих неверными, т. е. ущербными, неполноценными и даже врагами.

Прокурор Вильфор из "Графа Монте-Кристо" А.Дюма говорит: "Все люди - вымогатели, милая моя". Эти слова он говорит своей бывшей любовнице, жене барона Данглара в оправдание своего жестокосердия по отношению к взрослому сыну, которого он не хочет знать. Очень часто такие или подобные слова можно слышать из уст людей, совершивших то или иное преступление. См. протоколы бесед в с преступниками или интервью с ними. Вот пример: бывший директор КРАЗа (Красноярского алюминиевого завода), обвиненный в организации ряда убийств, - говорил в беседе, записанной на видеопленку: "Я знал его (своего бывшего "друга") как нормального человека, но Москва всех портит и губит". Вот так, ни больше ни меньше. Этот бывший директор без тени сомнения, категорично всю Москву (читай: всех ее жителей, москвичей) обвинил в том что она всех портит и губит. Он не задумался над тем, что с легкостью необыкновенной охаял, опорочил 10 миллионов москвичей. Конечно, с таким сознанием легко стать на путь преступлений.

Преступники в оправдание своих преступных действий, как правило, ссылаются на всеобщую испорченность, порочность или глупость людей.
Преступное сознание - это сознание человека, оправдывающего свои преступные действия (мошенничество, воровство, насилие, убийство) ссылкой на то, что все или большинство людей - такие сякие (мошенники, воры, вымогатели, насильники, одним словом, сволочи, подонки).

Еще одна особенность несчастного и преступного сознания: абсолютизация конфликтных отношений между людьми, деление всех людей на победителей и побежденных, на господ и рабов и т. п.

Вот как порой рассуждают люди с преступным сознанием: Родион Раскольников в «Преступлении и наказании» Ф. М. Достоевского: «Могу ли я преступить или не могу? Тварь я дрожащая или имею право?»; «или всех грызи или лежи в грязи» (так поучает юного Фому его дядя, наживший состояние преступным путем. См. "Фома Гордеев" М. Горького); «не хочешь быть бараном, которого стригут, так стриги сам» (так цинично говорит преступник Растегаев в к/ф «Дело пестрых»); "либо ты ешь, либо тебя съедят", «люди делятся на две категории: которые властвуют, а которые подчиняются» (эти "либо" называет "законом тайги" в кинофильме "Хозяин тайги" бригадир сплавщиков, совершивший преступление); бандиты в фильме «Бумер» говорят в свое оправдание: «не мы такие - жизнь такая», т. е. жизнь злая, бандитская.

Совершивший преступление, - в сущности, несчастный человек. В одном фильме состоялся такой диалог между прокурором и преступником. Преступник в бессильной ярости бросил: «ненавижу Вас, ненавижу!» Прокурор ответила: «Ненавидите? А мне Вас жаль. Потому что у таких как Вы нет будущего» («Следствием установлено», в главных ролях Вия Артмане и Гунар Цилинский).
_____________________

Особым типом анормального сознания является сознание террориста. Оно представляет собой гремучую смесь преступного и несчастного сознания. Террорист относит себя к хорошему меньшинству или к хорошей, доброй части общества и в этом его сознание похоже на несчастное сознание. Но в отличие от людей с несчастным сознанием террорист настроен на непримиримую борьбу с плохим большинством (с плохой частью общества). Он готов убивать абсолютно всех (в том числе детей, женщин, стариков), кого он относит к плохому большинству.
Характерный пример. Один из членов террористической группы, захватившей в заложники детей и взрослых в школе Беслана (Северная Осетия, Россия, 1–3 сентября 2004 г.), заявил в разговоре с заложницей, в ответ на ее упрек в жестоком отношении к захваченным детям, что нечего жалеть этих детей, поскольку как и их родители они станут «наркоманами и проститутками». Вот так. Террористы оправдывают свои бесчеловечные поступки тем, что они борются против нелюдей, тех, кто, по их мнению, морально разложился, обесчеловечился («наркоманы и проститутки») и кого уже не стоит жалеть, а только уничтожать, уничтожать, уничтожать… (В итоге от рук террористов в Беслане погибло 335 человек, в том числе 156 детей, ранено свыше 700 человек).
Почти такую же гремучую смесь несчастного и преступного сознания представляет собой сознание так называемого благородного разбойника.

ИНФОРМАЦИЯ ВСЕГДА ПОДАЕТСЯ В АСПЕКТЕ ОЦЕНКИ-ОТНОШЕНИЯ К МИРУ (СИТУАЦИИ, ФАКТАМ)

Все, что посылает нам судьба, мы оцениваем
в зависимости от расположения духа.
Ф. Ларошфуко

Вот что я услышал в одном документальном фильме: "В последние годы стало казаться, что количество катастроф, вызванных тектоническими сдвигами, увеличивается. Но на самом деле растет наша информированность, а не количество или масштаб катастроф. Мне кажется, что в действительности изменилась не ситуация, а отношение к ней. Средства массовой информации стали намного больше внимания уделять извержениям вулканов и землетрясениям". (Слова проф. Sam Bowring, из документального фильма BBC "Голая наука. Столкновение континентов", показанного по телеканалу "Культура" 20 марта 2007 г.)
В самом деле, информация всегда подается в аспекте оценки-отношения к миру (ситуации, факту). Это значит, что не может быть абсолютно объективной информации. Она всегда окрашена в тот или иной субъективный цвет (оптимизма или пессимизма, прекраснодушия или очернительства, доброжелательства или злопыхательства, шапкозакидательства, наплевизма или катастрофизма, мнительности, алармизма).

Т. ГОББС И МАТЕМАТИЧЕСКИЕ ИСТИНЫ

Если бы геометрические аксиомы задевали интересы людей,
они бы опровергались.
Томас Гоббс

Оказывается, Гоббс был не совсем прав в отношении математических истин. В жизни они опровергаются почти так же часто, как и другие истины. Вот анекдоты:

Еврейский анекдот: «Иванов и Рабинович пришли устраиваться на работу в бухгалтерию. Контрольный вопрос:
- Сколько будет дважды два?
- Четыре – отвечает Иванов.
Ему отказывают, просят прийти через месяц.
- Дважды два? – переспрашивает Рабинович. – Да сколько надо, столько и сделаем.
- Давайте Вашу трудовую книжку» (из Интернета).

Анекдот: «Математик, бухгалтер и экономист претендуют на одно и то же рабочее место.
Интервьюер вызывает математика и задает ему вопрос:
- Сколько будет дважды два?
Математик немедленно отвечает:
- Четыре.
Интервьюер спрашивает:
- Точно? Вы уверены?
Математик делает круглые глаза:
- Конечно!
Интервьюер вызывает бухгалтера и задает ему тот же вопрос. Бухгалтер, подумав, отвечает:
- В среднем, четыре. Плюс-минус 10 процентов, но в среднем - четыре".
Наконец, интервьюер вызывает экономиста и ставит его перед тем же вопросом. Экономист встает, запирает дверь на ключ, задергивает шторы, выдергивает телефон из розетки, подсаживается рядом с интервьюером и спрашивает:
- Чему это должно быть равно?» (Из Интернета)

Вариант анекдота: на вопрос «сколько будет дважды два» по-разному отвечают покупатель и продавец.

ВОИСТИНУ, ЧЕЛОВЕК - МЕРА ВСЕХ ВЕЩЕЙ!

Картинка выше нарисована с моей подачи студенткой МГУИЭ