Военные поселения. Организация военных поселений. Аракчеев и военные поселения

Сидеть на двух стульях сразу непрактично, это факт. Российская верхушка в первой половине 19 века попыталась его игнорировать в важнейшем вопросе – военном. В результате военные поселения Аракчеева не решили ни одной из возложенных на них задач и только обеспечили страну дополнительными социальными катаклизмами.

Дешевая армия

Говоря о причинах и целях появления военных поселений, следует сразу отбросить идею о желании получить средства на выкуп у помещиков крепостных. Александр 1 любил поговорить на эту тему, но практически сделал в этом направлении ничтожно мало.

Военные поселения создавались для того, чтобы без затрат (а желательно и с прибылью) создать значительный военный резерв. Идея родилась в 1810 году, в разгар наполеоновских войн, так что об увеличении армии действительно стоило подумать. Но средств на это государство тратить не желало, и соответственно родилась идея создать такие части, что проходили бы военную подготовку одновременно с занятием производительным трудом.

Проект был не совсем новым. Подобная система в приграничных районах страны была известна и ранее. Но те поселенцы были скорее привилегированным населением, избавленным от податей и повинностей в обмен на пограничную службу. Их система напоминала казачьи станицы. А военные поселенцы 19 века испытывали на себе все «прелести» крепостничества и тогдашней военной муштры одновременно.

Крестьяне в строю

Введение военных поселений произошло в Петербургской, Новгородской, Харьковской, Екатеринославской и ряде других губерний. Жили в них приписанные солдаты, к которым в принудительном порядке переселялись их семьи. Местное население нередко тоже зачислялось в поселенцы. Помещикам выплачивали ущерб.

Все поселения строились по одному плану, каждый шаг населения регламентировался. За порядком следили назначенные офицеры и унтер-офицеры. Все мужчины от 18 до 45 лет обязаны были, кроме полевых работ, изучать военное дело. Мальчики от 7 лет (кантонисты) проходили предварительное обучение. При этом изучались в основном шагистика и парадные приемы; к примеру, прицельной стрельбе поселенцев не учили вообще.

Хозяйство поселения должно было не только обеспечивать его жителей, но и давать доход казне. При этом сроки и темпы всех работ также устанавливались офицерами. Государство выдавало поселенцам посевной материал и инструмент.

Предполагалось, что такие солдаты пойдут на службу в случае большой войны и позволят обойтись без дополнительных рекрутских наборов. При этом расходов на их содержание и подготовку не требовалось.

Чугуевский Нерон

Портрет Аракчеева

«Отцом» военных поселений считается граф А.А.Аракчеев. Всеобщая ненависть современников к этому человеку ясно показывает, насколько «результативными» оказались его реформы. Поселенцев готовили очевидно плохо, офицеры давали столь «умные» приказы в части сельского хозяйства, что доходы были много ниже, чем у обычных крестьян. Палочные расправы были ежедневным бытовым явлением. Аракчеев требовал только внешнего «фрунта», не вникая в реальную картину. Ему показывали единообразные домики с выданными под счет кружками и ложками, а поселенцы в это время жили в землянках.

Дикие условия жизни вызывали частые восстания. Крупнейшее из них при Аракчееве случилось в 1819 году в Чугуеве. Подавили его так, что взбешенный Пушкин в злой эпиграмме обозвал Аракчеева «чугуевским Нероном», достойным лишь кинжала убийцы.

Другие ответственные за поселения руководители вели себя мягче, но результат был не лучше.

Скверные результаты

В результате реформа закончилась полным провалом. Военные поселения Аракчеева просуществовали до 1857 года, и ничего не дали ни казне, ни армии. Воевать поселенцы не умели; производительность их труда была низкой. Жуткие условия существования порождали постоянные бунты (самым массовым оказалось восстание 1831 года в Старой Руссе). Единственным положительным результатом стало некоторое увеличение числа грамотных – кантонистов учили чтению и письму.

Конец реформе положило скандальное поражение в Крымской войне. Стало ясно, что армия требует других реформ, и на нее надо тратить деньги, а не пытаться зарабатывать за ее счет.

Libmonster ID: RU-8177

Военные поселения в России существовали издавна. Еще в XVII веке восточные и южные границы Московского государства охранялись поселенными войсками, занимавшимися наряду с воинской службой земледелием. Неоднократно к созданию военных поселений для защиты окраин прибегали и в XVIII веке. Петр I, царицы Анна и Елизавета устраивали поселения на отдельных границах империи. С расширением границ такие поселения теряли свое значение и поселяне сливались с местным населением.

Военные поселения XIX века ни в какой преемственной связи с ними не стоят. Они возникли в совершенно иной обстановке и предназначены были для решения совершенно других задач.

Причины, вызвавшие возникновение военных поселений в XIX веже, начали складываться еще в царствование Павла I. Напуганный восстанием Пугачева и французской революцией гонца XVIII века, Павел I стремился усилить самодержавие путем милитаризации: страны. Введением беспощадной военной дисциплины Павел I стремился обезопасить себя от революционных выступлений.

Он ввел в армии прусскую палочную систему, изгнал из нее все живое, инициативное, связанное с именем Суворова, и пытался подчинить таким же военным порядкам и жизнь всего гражданского населения.

Идея милитаризации гражданского населения, идея мелочной регламентации частной жизни, а главное, грандиозная система муштры в дальнейшем нашли свое отражение в военных поселениях.

Еще в 1778 году, в письме к Панину, Павел I предлагал ставить полки на "неподвижные квартиры" вместе с семьями. "Поставя полки вместе, - писал он, - всегда они будут под глазами своих начальников", а когда полки разбросаны, "то происходят разные прихоти и эксцессы" ("Русская старина" за 1882 год, стр. 407).

За свое короткое царствование Павел не успел провести мероприятий по введению военных поселений. Это было частично осуществлено в царствование Александра I. Но Александр I, прикрывавший идею абсолютной власти монарха, выпячиваемую Павлом I, обещаниями создать "представительные учреждения", сохранил суровые павловские порядки только в армии.

Было одно место в России, где в масштабе поместья было осуществлено то, к чему стремился Павел I в масштабе империи: это - Грузино, усадьба графа Аракчеева с ее чисто военными порядками.

Ко всему, что существовало во владениях Аракчеева, можно было применить два эпитета: единообразие и бесправие. Дома были выстроены по одному плану, вытянуты в одну линию, с одинаковыми интервалами и одинаково выкрашены в розовый цвет. Все крестьяне были одинаково одеты. Вся их жизнь была регламентирована до мельчайших деталей, вплоть до обязанности докладывать о каждом яйце, снесенном курицей. Без ведома Аракчеева никто ничего не мог предпринять. Даже в самые интимные стороны жизни вторгался солдатский сапог Аракчеева. Он составил "Краткие правила для матерей-крестьянок грузинской отчины" и "Правила о свадьбах". Аракчеев приказом составлял брачные пары. В случае несогласия намеченных жертв вступить в брак он накладывал краткую резолюцию "согласить"... и их "соглашали". Из бельведера графского дворца Аракчеев мог видеть в подзорную трубу все свои двадцать две деревни. "Там (в Грузине. - Н. Л.) невольно приходилось вспоминать о почившем отце (о Павле. - Н. Л.), а в лице, владельца этого поместья видеть преданного слугу покойного" (Вел. князь Николай Михайлович "Александр I". Т. I. стр. 272).

Аракчеев как бы являлся живым мостом между царствованием Павла I и Александра I. Связь между этими двумя царствованиями явственным образом обнаружилась в 1810 году в организации военных поселений.

Идея военных поселений получила первое практическое разрешение в 1810 году, когда стала явственно обрисовываться неизбежность войны с Францией. Это требовало увеличения и без того значительно выросшей армии и изыскания средств на содержание ее. Военные расходы России и до этого были так непомерно велики, что привели страну к тяжелому финансовому положению.

стр. 115
Найти выход из создавшеюся положения был призван министр Сперанский. Он предложил ввести жесточайшую экономию, пересмотреть бюджеты всех, ведомств и установить контроль над государственными издержками. Но сокращений расходов по военному ведомству могло означать лишь сокращение армии, а этого Александр I допустить не мог. Следовательно, нужно была искать способов удешевить содержание армии. Таким способом, по мнению Александра I, и была организация военных поселений.

Конечно, не случайно именно в это время Александр I посетил в первый раз Грузина (7 июля 1810 года). Он пришел в восторг от "обилия и устройства", которое нашел там, и возложил руководство военными поселениями на Аракчеева.

Практическая работа по созданию поселений была поручена генералу Лаврову. Александр I специально послал его в Грузина посмотреть на тамошнее устройство. "Чтоб не терять более времени, - писал Александр I Аракчееву, - я приказал Лаврову ехать к тебе в Грузино для личного с тобою переговора... чертежи твои весьма мне понравились, и, мне кажется, лучше придумать мудрено. Лаврову покажи пожалуй - все твое сельское устройство" (Вел. князь Николай Михайлович "Александр I". Т. IV, стр. 24).

Летом 1810 года Лавров занялся подысканием подходящей для поселения местности. В Бобылецком старостве, Климовецкого повета, Могилевской губернии, найден был участок земли, предоставленный особым договором в пользование казенных крестьян на три года. Договор было решено расторгнуть, крестьян переселить в Новороссийский край, а на их место поселить солдат.

9 ноября 1810 года на имя ген. Лаврова последовал указ, предлагавший приступить к, организации поселений. Крестьяне в последнюю очередь узнали о свалившемся на них несчастье. Весь 1811 год они строились, обзаводились новыми домами и не подозревали о грозящей беде. Сообщили им об их судьбе всего за два месяца до переселения, в феврале 1812 года. 4 тысячи крестьян были переселены в Крым, причем условия переезда были таковы, что значительная часть их погибла в дороге.

В опустевшие крестьянские дома, вселили запасный батальон Елецкого мушкетерского полка, составленный из знающих земледелие солдат. Их наделили землей, скотам, инвентарем и семенами. Солдат должен был сделаться земледельцем и сам прокармливать себя.

Война 1812 года прервала этот опыт. Уже в июле 1812 года поселенный батальон выступил на фронт, а когда оставшиеся в живых вернулись назад, то нашли свое хозяйство расхищенным.

Война 1812 - 1813 - 1814 годов и связанная с нею разруха еще острее поставили вопрос о положении русской армии. Европа, в которой Александр I добился военной гегемонии, к этому времени создала армию нового типа. Ее двумя особенностями были массовость и подвижность. Предпосылки создания подобной армии заключались "...в социальной и политической эмансипации буржуазии и мелкого крестьянства. Буржуазия дает деньги, крестьяне ставят солдат; эмансипация обоих классов от феодальных и цеховых пут является необходимым условием для возникновения нынешних колоссальных армий..." (Ф. Энгельс. Избранные военные произведения. Т. I, стр. 23, 1937).

Совсем по иному принципу строилась армия в феодально-крепостнической России. Царская Россия выступала на международной арене как оплот реакции, и ее влияние на европейские дела зиждилось на военной мощи, основу которой, составляла старая, крепостническая армия. Наличие колоссальной армии неотложным образом ставило вопрос о ее финансировании. В бюджете 1816 года военные расходы составляли 54,5% всего бюджета, а общая сумма расходов возросла в два раза по сравнению с 1810 годом. Армия поглощала все доходы и ставила под угрозу финансовое положение страны. Это заставило Александра I снова вернуться к своей идее организации военных поселений. Но осуществление этой идеи встречало теперь новые затруднения. За годы войны произошли серьезные изменения в армии. Соприкосновение с буржуазными странами Европы оказало огромное влияние на солдат. Они перестали считать себя слепым орудием в руках начальства. "Солдаты, возвратившиеся из-за границы, - докладывал В. Каразин Кочубею, - а наипаче служившие в корпусе, во Франции находившемся, возвратились с мыслями совсем новыми... Люди начали больше рассуждать. Судят, что трудно служить, что большия взыскания, что они мало получают жалованья, что наказывают их строго и проч." ("История русской армии и флота", стр. 94).

Александр I, однако, был тверда убежден, что солдат не может рассуждать и если все-таки солдат заговорил, то произошло это лишь вследствие разлагающего влияния со стороны. "Народ наш плут или дурак", - презрительно отзывался царь о своих подданных. Единственным средством укрепления армии Александр I считал изоляцию ее от всех остальных слоев общества, проверку офицерства, уси-

стр. 116
ление до максимума муштровки. Осуществить это он рассчитывал "пять-таки при помощи вшитых поселений.

Сразу же после войны 1812 - 1814 годов в армии снова началась жестокая муштра. Даже Константин, брат Александра I, заядлый "гатчинец", вынужден был признать: "Я более двадцати лет служу и могу правду сказать, даже во время покойного Государя был из первых офицеров во фронте; а ныне так перемудрили, что и не наймешься... Да я таких теперь мыслей о гвардии... что вела гвардии стать на руки ногами вверх, а головою вниз и маршировать, так промаршируют" (Н. Епанчин "Тактическая подготовка русской армии перед походом 1828 - 1829 гг.", стр. 2, 3).

Рост революционных настроений среди крестьянства, вызванный войной 1812 года, также наталкивал Александра I на путь устранения всех бед путем военных поселений.

Милитаризация крестьянства, введение военных порядков в деревне должны были, по мнению Александра I, обеспечить полный порядок в стране. К выполнению своего плана Александр I приступил осенью 1816 года.

На деле военные поселения, в которых Александр I видел спасение от всех бед, поглощали огромные средства и оказались в результате убыточными.

В "Уложении о военных поселениях" изложены принципы организации военных поселений. Для поселяемого полка отводился участок земли, населенный государственными крестьянами. Если в него входили помещичьи земли, то они либо выкупались у помещиков вместе с крестьянам либо обменивались на другие, находившиеся вне района военных поселений. Этот участок получал название округа поселенного полка. Казенные крестьяне, проживавшие в округе, обращались в военных поселян.

Поселенный полк делился на, две части: 1) действующую, состоящую из двух батальонов, и 2) поселенную, состоящую из одного батальона. Кроме того имелся резервный батальон.

Поселенный батальоны комплектовались из солдат действующей части "беспорочного поведения", преимущественно женатых и обязательно в прошлом земледельцев, из наиболее состоятельных крестьян, в возрасте от 18 до 45 лет. Включенным в поселенный батальон присваивалось звание хозяев-поселян. Они и составляли основную часть поселений. Хозяева-поселяне должны были содержать и солдат двух действующих батальонов и их семьи. На каждого хозяина приходилось по два солдата действующих частей, которые назывались постояльцами. Казна должна была выдавать некоторый провиант постояльцам, с передачей его в руки хозяев. Постояльцы, обязаны были в свободное от военной службы время помогать хозяевам, а солдатские семьи находились в полной зависимости от последних. Хозяева-поселяне обязаны были также поставлять фураж.

Хозяева-поселяне имели свое хозяйство: землю, окот, инвентарь. Поступающих, в хозяева из солдат всем этим снабжала казна. Поселенной части была обеспечена полная оседлость, и она никогда не выступала в поход. Хозяева-поселяне, кроме земледелия, должны были заниматься и фронтовой службой: три дня в неделю отводились военным занятиям и три дня - земледельческим работам.

Та часть коренных жителей, которая по бедности не вошла в поселенный батальон, распределялась в действующие части и в нестроевые или же использовалась на казенных работах.

Дети всех военных поселян считались кантонистами. Кантонисты делились на три возраста: 1) малый - до 7 лет, 2) средний - от 7 до 12 лет и 3) большой - от 12 до 18 лет. Кантонисты старшего возраста зачислялись в резервный батальон и обучались военному делу, но жили с родителями и обязаны были помогать им в работе.

Таковы в самых общих чертах принципы организации военных поселений. Но в действительности жизнь в военных поселениях строилась совсем не по этим принципам.

Началось поселение в августе 1816 года с батальона гренадерского графа Аракчеева полка в Высоцкой волости, Новгородской губернии. Были намечены два района поселений: Новгородская и Могилевская губернии - для поселения пехотных полков - и южные - губернии (Харьковская, Херсонская, Екатеринославская) - для поселения кавалерии.

Уже к концу 1818 года имелись военные поселения в следующих местах: 6 полков 1-й гренадерской дивизии в Новгородской губернии, потки 2-й пехотной дивизии в Могилевской губ., 3-я уланская дивизия в Харьковской губ., уланская Бугская дивизия в Херсонской губ. и одна артиллерийская рота при Охтенском пороховом заводе.

В 1821 и 1824 годах количество поселений было увеличено, и к концу царствования Александра I в военных поселениях состояло: в новгородском поселении - 90 батальонов, в могилевском -

В военном поселении.

С гравюры М. В. Добужинского. Музей революции СССР.

12 батальонов, в слободско-украинском - 36 батальонов и 240 эскадронов, 32 фурштадтских роты, 2 саперных роты и 3 роты Охтенского горохового завода.

На 1 января 1826 гада в округах военных поселений находилось всех нижних чинов, считая и войска, назначенные для работ, 156043, кантонистов - 154062. Число всех находившихся под командованием: гр. Аракчеева доходило до 748519 человек (Отчет за 1825 год Николаю I. Приводится по книге П. П. Евстафьева "Восстание новгородских военных поселян". М. 1934).

Военные поселения представляли собою крупную организацию, охватывавшую сотни тысяч людей. Александр I твердо намеревался поселить всю армию, и Аракчеевым была "составлена специальная карта поселения для всей армии.

Вплоть до 1831 года Николай I продолжал расширять военные поселения. Только грандиозное восстание новгородских поселян, грозившее перерасти во всероссийскую крестьянскую войну, заставило Николая I отменить военные поселения.

Уже из беглого изложения общих принципов организации поселений можно было заметить, что огромную роль в этом мероприятии играло обращение крестьян в военных поселян.

Обращению подлежали только государственные крестьяне, которые являлись наиболее свободной частью крестьянства России. Они были лично свободны и только вносили в казну определенный оброк и подати. Таким образом, у них были некоторые стимулы к развитию своего хозяйства. Превращение же в военных поселян означало жесточайшую военно-крепостническую кабалу, почти рабство, по сравнению с которым даже положение помещичьих крестьян казалось завидным.

Как уже выше указывалось, наиболее зажиточную часть крестьян обращали в хозяев-поселян. Так как чаль солдат из действительной армии также делали хозяевами-поселянами, то число хозяйств резко увеличилось, что привело к уменьшению земельной нормы. "Для прокормления одного тягла во всех степных местах, следовательно плодороднейших, определяется по меньшей мере по 6 десятин одной пахотной земли и по 3 десятины лугов. В поселениях же Новгородской губернии для прокормления семейства и 2 постояльцев назначается только 4,5 десятины пахотной земли и 1,5 десятины лугов и паств", - сообщается в записке к Николаю I ("Столетие военного министерства", т. IV, книга I, приложение N 15, стр. 57).

Положение осложнялось еще тем, что число постояльцев только в редких случа-

стр. 118
ях было законным, т. е. 2 человека, обычно же оно значительно превышало норму и доходило до 9 человек.

Очень скоро после создания поселений хозяевам-поселянам прекратили выдачу солдатского жалованья и провианта за постояльцев. Аракчеев поставил перед командирами округов задачу - "пещись об ускорения перехода продовольствия в своем округе на обязанности военных поселяй". Для поощрения он ввел сложную премиальную систему, стимулировавшую деятельность командного состава в этом направлении.

Офицеры, стремясь заслужить премии, приступили со всем пылом к осуществлен нею этого мероприятия. Образчиком такой предприимчивости может служить начальник старорусских поселении ген. Маевский. Стремясь доказать, что поселянам очень выгодно держать постояльцев, Маевский писал в своем приказе: "А если взять в пример пословицу, оправданную времянем и опытом, что при трех всегда бывает сыт четвертый, то из сего самого очевидно уже открывается существенная польза всякого хозяина, усыновляющего тактам образом: нового члена в своем семействе" ("Новгородский сборник". Вып. IV, стр. 239. Новгород. 1866).

Но это было отнюдь не единственной формой эксплуатации хозяев-поселян. Существовали еще десятки других способов грабежа.

Очень часто хозяина-поселянина отрывали для казенных работ. При этом он получал в день 10 коп., в то время как обычная поденная плата батрака составляла 50 - 60 коп., а иногда доходила до рубля.

Некоторые работы их заставляли выполнять бесплатно. Именно отказ поселян косить казенное сено в страдную пору (а его надо было выкосить 103 тысячи пудов) и послужил поводом к известному чугуевскому восстанию 1819 года.

Ведение собственного хозяйства крайне осложнялось тем, что сплошь да рядом покосы находились за 40 - 50 верст, да и выгоны подчас бывали за 10 - 12 верст. Поселянам систематически не хватало сена, и скот падал от голода. В 1824 году поселяне старорусских округов вынуждены были прикупить за свой счет громадное количество сена - 1169672 пуда.

Кажется, не было ни одного мероприятия в военных поселениях, которое не было бы направлено на ограбление поселян. Так например существовало положение:

"Для поддержания военных поселян-хозяев в непредвиденных денежных по хозяйству нуждах учреждается в поселенном баталионе денежный заемный капитал..."

Он образовывался "вычетом у каждого военного поселянина-хозяина при выдаче жалования по 1 рублю в треть" ("Учреждения о военных поселениях". Ч. 1-я, § 157).

Под таким благовидным предлогом происходило принудительное удержание весьма значительной суммы денег из жалованья поселян. Получить же ссуду поселянин почти никогда не мог, ибо комитет, ведавший выдачей ссуд, нес личную ответственность за деньги и в случае невозвращения их обязан был возмещать убытки из личных средств. Разумеется, охотников рисковать обоим карманом не находилось.

Фактически этим заемным капиталом начальство распоряжалось полностью.

Такой же грабительский характер носило учреждение запасных хлебных магазинов. Фонды этих магазинов составлялись из единовременных сборов после урожая. Вскоре этот же хлеб поселяне брали взаймы с обязательством возвратить в двойном и тройном размере.

Существовала кроме того система денежных штрафов за нарушение правил; а так как вся жизнь была мелочно регламентирована, то избегнуть их не было никакой возможности.

Вообще изобретательность Аракчеева по части выкачивания денег из поселян была неистощима. Так, он обязал всех поселян ходить каждую субботу в ротную баню, за что взималось 4 коп. с человека. На семью это составляло большую сумму.

Все эти поборы в три - четыре раза превышали сумму взимаемых раньше податей.

С особой силой крепостническая сущность военных поселений сказывалась в том, что с переходом крестьянина на положение поселянина он не владел больше своим хозяйством. В любую минуту его могли лишить всего.

"Дурные и нерадивые хозяева лишаются дома, земли, всех выгод от казны в поселении им представленных и выписываются из военных поселян-хозяев в действующие батальоны", - сказано в "Учреждении о военных поселениях" (Ч. I, § 87).

Поселянин держал хозяйство от казны и за это отбывал барщину (казенные и общественные работы), вносил оброк (заемный капитал, штрафы, взыскания), платил натурой (содержание постояльцев, поставка дров, кирпича) и выплачивал, наконец, налог крови (его дети комплектовали поселенный полк).

В отличие от помещичьего крестьянина поселянин вместо одного вида повинности отбывал все три. При всем этом он был

стр. 119
еще солдатом, совершенно лишенным личной с во боты.

Так как у мужчин большую часть времени отнимала военная служба, то вся тяжесть ведется хозяйства падала на женщин. Их жизнь была также строго регламентирована. Ни одна из них не имела права без разрешения ротного комитета продавать что-нибудь из своей собственности: ни кур, ни яиц, ни масла, ни шерсти.

Вообще Аракчеев был виртуозом в области регламентации. Но только жизнь людей, но и поведение скота было строго расписано. "Солдату и корове написан одинаковой точности маршрут ежедневных переходов... с коровой обращались как с ружьем", - вспоминает ген. Маевский.

В учебнике по истории СССР рассказывается о военной регламентации жизни поселян:

"Дважды в день унтер-офицер обходил жилища, следя за чистотой и порядком и подтертая жестоким наказаниям нарушителей их. Полевые, работы совершались под командой капрала. Вставать, идти на поле работать, обедать, ложиться спать - поселяне все делали по военным сигналам и барабанному бою. Все крестьянки в одно время должны были топить печи; ночью строго запрещалось зажигать свет... За малейшее ослушание поселенцы, их жены и дети подвергались жестоким телесным наказаниям" ("Россия в XIX веке", стр. 118. Т. II. Под редакцией проф. М. В. Нечкиной).

Таково было положение основной части крестьянства, обращенного в военных поселяя. Не лучше было положение и другой части - солдат резервных, действовавших и рабочих батальонов.

Как уже выше говорилось, неимущая часть крестьянства, негодная к строевой службе, использовалась на казенных работах.

В округах военных посещений шла огромная строительная работа: вырубали леса, осушали болота, ломали камень, делали кирпич, сносили крестьянские избы и строили экзерциргаузы, цейхгаузы, штабные дома, церкви, лазареты, магазины, конюшни. Такой размах строительства потребовал бы громадного напряжения казны, но Аракчеев нашел легкий выход, применив дешевый солдатский труд.

Поденная плата солдату в день была 25 копеек, в то время, как поденная плата у помещиков и других частных лиц колебалась от 60 копеек до 1 рубля.

Та же система обсчетов и злоупотреблений, которая применялась к хозяевам-поселянам, полностью процветала я здесь.

Бытовая сторона жизни солдат действующих частей была еще более тяжелой чем у других поселян. Жили они по 8 человек в одной комнатушке, и если кто-нибудь из них женился, то его семья селилась тут же, в этой же общей тесной каморке. Питались они очень плохо, так, как получали харчи от обнищавших поселян, которые "без соли бывают часто дней по 10-ти. Пища варится у поселян - щи с капустою, забеленные молоком, или постным маслом; с мясом же никогда..." ("Граф Аракчеев и военные поселения", стр. 205. С. -Петербург. 1871).

Исчерпывающую характеристику положения солдата дает уже цитированный автор "Взгляда на военные поселения":

"Здесь невозможно опять воздержаться, Всемилостивейший Государь, от вопроса: в чем же состоит благоденствие обещанное сему, может быть, израненному воину? Он живот в казарме, в которой требуется от него непомерная чистота, он женщин не знает, он не имеет никакой собственности, он несет все бремя строевой службы и сверх того исправляет другие тяжкие работы, как то: роет каналы, возит каменья, расчищает тюля, делает дороги, помогает хозяину в полевых работах и если пользуется хорошею пищею, то не иначе как с пожертвованием части получаемого им жалованья. Бот Государь, положение действующего солдата!" ("Столетие военного министерства". Ч. IV. Кн. I. Приложение N 15, стр. 58).

Под строгим надзором протекала и жизнь офицеров. Их всячески стремились изолировать, ограбить от всякого влияния извне.

Какое громадное значение придавал этому Александр I, видно, из его письма к Аракчееву, полученного последним 4 марта 1824 года. Александр I пишет: "Обращая бдительное внимание на все, что относится до наших военных поселений, глаза мои ныне прилежно просматривают записки о проезжающих. Все выезжающие в Старую Руссу делаются мне замечательны. 2-го марта отправилась в Старую Руссу отставной ген. -майор Веригин, 47 Егерского полка полковник Аклечеев. Может быть, они поехали и по своим делам, но в нынешнем веке осторожность не бесполезна" (Вел. князь Николай Михайлович "Александр I". Т. II, стр. 645). Письмо кончается строгим наказом: "Вообще прикажи Морковникову и военному начальству обращать бдительное и обдуманное внимание на приезжающих из Петербурга в вата край". Так сам царь осуществлял личный контроль над своим любимым детищем.

Все хоть сколько-нибудь прогрессивные элементы внутри самой армии немедленно "изымались". Даже просто образованные

Муштровка солдат в военном поселении.

С картины А. В. Моравова.

и культурные люди, питавшие интерес к общественным вопросам, не допускались в офицерский состав военных поселений. Ставка делалась на грубых, невежественных "фрунтовиков" - настоящих гатчинцев.

"В жизни поселенного офицера, - пишет очевидец, - не было темных или светлых сторож была одна, если так можно выразиться, сторона бесцветная, гнетущий тяжкий рутинизм, заедавший всякую человеческую способность, - решительное отсутствие всякой разумной мысли и слова. В быту наших офицеров умственной жизни, высших потребностей и тому подобного существовать почти не могло... книги считались роскошью непозволительной" (Крымов "Воспоминания офицеров Новгородского поселения", стр. 443. 1862).

Анализ положения солдат и крестьян в военных поселениях полностью подтверждает вывод о том, что поселение было дальнейшим закрепощением крестьян.

Большинство исследователей признавало, что военные поселения были грубейшей формой крепостничества. Но из этого положения они не делали того логически неизбежного вывода, что военные поселения были попыткой решения крестьянского вопроса в целом, для всей России. Решением крестьянского вопроса это было не только потому, что для поселения всей армии, к чему стремился Александр I, нужно было обратить в поселян 75% всех казенных крестьян. Это важный, но не решающий фактор. Основное заключалось в том, что существование военных поселений возможно лишь при наличии крепостного права в остальной части России. Значит, Александр I, вводя поселения, стремился укрепить и усилить крепостное право.

В "Учреждении о военных поселениях" предписание совмещать занятие земледелием с военной службой мотивируется ссылкой на помещичьих крестьян, "обязанных господскою работою в отношении к своему помещику". Здесь с полной наглядностью обнажается связь между поселением и наличием крепостного права.

Известно, что и после 1816 года, т. е. после начала массового внедрения поседении, Александр I делал вид, что интересуется проектами освобождения крестьян. Более того, в 1818 году он приказал Аракчееву составить проект освобождения крепостных. В действительности же за все время деятельности Александра I нельзя указать ни одного реального мероприятия, направленного хотя бы на ограничение крепостного права.

Александр I учитывал неоднородность дворянства, учитывал силу его прогрес-

Чугуевские военные поселения. XIX век.

Музей революции СССР.

сивной части, силу общественного мнения внутри страны и заграницей, вот почему он творил свое черное, крепостническое дело под прикрытием либеральных речей.

Общей ошибкой всех исследователей царствования Александра I и его времени было утверждение, что военные поселения были личным делом Александра; I и Аракчеева. Но самая идея военных поселений не вызывала возражений со стороны реакционной части дворянства, и, не будь угрозы революционного взрыва, она приветствовала бы ее; помещики, однако, слишком хорошо знали, какой "колоссальный запас революционной энергии аккумулирован в крестьянах, и потому боялись давать им в руки оружие. Помещики не были твердо уверены в силе и могуществе солдатской муштры и в этом расходились с императором, считавшим, что крестьянин, превращенный в солдата и изолированный от "либералистов", бунтовать да может.

Можно привести сотни высказываний, подтверждающих, что лишь боязнь восстания вооруженных крестьян настраивала эту часть дворянства против военных поселений. Ярко выразил эту мысль Вигель: "Чего не могут сделать полтора миллиона людей, недовольных, измученных, выведенных из терпения с оружием в руках!" (Вигель "Записки". Ч. II, стр. 119).

"В порядке вещей, - пишет Лонгинов, секретарь императрицы, - что рано или поздно России не избегнуть революции... Пожар начнется у нас с этих пресловутых поселений" ("Русский архив 1912 года". Кн. 7-я, стр. 367).

Иначе относилась в военным поселениям прогрессивная часть дворянства и, в первую голову, декабристы.

С величайшим гневом обрушился Пестель на введение этого мероприятия: "Одна мысль о военных поселениях, прежним правительством заводимых, наполняет каждую благомыслящую душу терзанием и ужасом. Сколько пало невинных жертв для пресыщения того неслыханного зловластия, которое с яростью мучило несчастные селения, дня сего заведения отданных... Никакое правительство не может никакого права иметь отделять от общей массы народа часть оного с тем, чтобы на сию часть возложить, за исключением остальных, самую тягочайшую и жесточайшую повинность, каковая есть военная. Как можно до такой степени все чувства справедливости и совести отвергнуть, чтобы натеки некоторые семейства назначить для войны, со всеми их детьми, внуками и вообще потомством. ...Разве военные поселения не такие же чувства имеют, разве они не такие же граждане вашего отечества, разве они не те же права имеют на благоденствия, как и другие россияне, разве прочие россияне не те же имеют обязанности к отечеству, так и они, и разве защита отечества не есть священная обязанность для всех и каждого" (П. И. Пестель "Русская правда". Гл. III, § 9).

Декабристы поняли крепостническую сущность поселений, и борьба против поселений была борьбой с ненавистным крепостным правом. Больше того: они даже делали ставку на поселян в своих революционных замыслах. Об этом говорится во "Взгляде на военные поседения": "И не видели ли мы в прошедшем бунте, что намерение мятежников было, в случае неудачи, отступить в поселение".

стр. 122
3

Но лучше всех поняли сущность военных поселений сами жертвы этого грандиозного эксперимента. Крестьяне уловили связь поселений с крепостной неволей. Это яснее всего выявилось в их ожесточенной борьбе против военных поселений.

Стоит почитать письма Аракчеева в те дни, когда он насаждал военные поселения, чтобы почувствовать, каким: страхом он был об"ят, ожидая восстания крестьян. При создании старорусских поселений Аракчеев 3 ночи спал не раздеваясь, готовясь ежеминутно ускакать от расправы. Крестьяне Высоцкой волости, назначенной первой к поселению, ответили поджогом собственной деревни Аракчеева, рассчитывая таким путем; избавиться от солдатчины. Чтобы обратить в поселение деревню Ясенево (в 13 верстах от Новгорода), пришлось вызвать из столицы лейб-гвардейский Семеновский полк, который 6 недель блокировал селение. "Крестьяне, оттесненные к последней избе, измученные голодом и холодом, - покорились" ("Граф Аракчеев и военные поселения", стр. 3).

Поход Семеновского полка был в насмешку назван "ясеневской кампанией".

Крестьяне Холынской волости отказались подчиниться указу о переходе в поселение. Многие из них тут же, на сходе, где оглашался указ, были окружены войсками и загнаны во двор. Там крестьяне 12 дней без пищи и воды сопротивлялись всем предложениям о сдаче и, лишь обессиленные голодом, сдались.

Особенно остро протекала борьба против поселений на юге, где существовала традиция вольности и особых прав казачества. Сильные волнения имели место в 1817 году при переводе бугского казачьего войска на поселение. Казаки отказывались подчиниться указу о переходе. Среди них упорно держался слух о существовании какой-то грамоты Екатерины II, по которой бугское казачество не подлежит преобразованиям. Движение возглавил, капитан Бравинский, взявшийся отыскать "пропавшую грамоту". Его помощниками были казаки Бибиченко и Германенко. На подавление сопротивления было брошено 3 полка с 4 конными орудиями. Казаков приводили к присяге под дулами заряженных пушек с зажженными фитилями.

Александра I ничто не могло остановить от осуществления его плана, "Военные поселения будут во что бы то "и стало, хотя бы пришлось уложить трупами дорогу от Петербурга до Чудова" (расстояние больше чем в 100 километров. - Н. Л.), - заявил император.

Восстания не прекращались и в последующие годы. Наиболее крупными из них были восстания 1819 и 1831 годов. Первое из них вспыхнуло в округах Чугуевского и Таганрогского уланских полков. Поселяне Чугуевского полка отказались в горячую, странную пору идти косить казенное сено. К восставшем примкнули и поселенные уланы. Волнение быстро перекинулось в округ Таганрогского полка. Со всех сторон в Чугуев на помощь восставшим стремились поселяне. Восстание принимало все более угрожающий характер.

Из Петербурга спешно выехал Аракчеев. Но к его приезду ген. Лисаневич уже подавил восстание. Он арестовал 1104 человека из Чугуевского полка и 899 - из Таганрогского. Военным судом 275 человек были приговорены "к лишению живота". Лицемер Аракчеев отменил приговор суда, заменив смертную казнь шпицрутенами: "каждого через тысячу человек по двенадцати раз". Это был жесточайший вид расправы, ибо почти никто не мог вынести такой экзекуции.

Осужденным об"явили, что те из них, кто из"явит раскаяние и попросит о помиловании, будут прощены. Но царские сатрапы ошиблись в своих расчетах. Осужденные проявили исключительный героизм, и почти все решительно отказались от помилования. Большая часть подвергнутых экзекуции умерла под ударами шпицрутенов.

Самым значительным по размаху и значению было восстание новгородских военных поселян летом 1831 года.

С самого начала это восстание носит официальное; название "холерного бунта". Этим пытались скрыть классовый характер борьбы военных поселян, выдать ее за проявление варварства и невежества. Но холера послужила лишь поводом, а подлинные причины "бунта" заключались в военном, экономическом и моральном гнете, которому подвергались поселяне.

Восстание началось 11 июля 1831 года, в Старой Руссе. Мастеровые 10-го военно-рабочего батальона избили своих офицеров, заявив, что те хотят их отравить, и бросились в город. К ним присоединились городские мещане и купечество. Последнее, впрочем, вскоре покинуло восставших, попутавшись масштабов движения.

Восставшие сделались хозяевами города. Мастеровые отправились в уезд поднимать помещичьих крестьян. Вскоре восстание охватило все округа поселений (за исключением одного) и перешло за их пределы. "Набат гремел по селениям. Бунт поселенцев охватил все пространство от Новгорода до Холма и Демянска и готов был переброситься в Тверскую губернию".

Восстание бушевало на территории в 200 верст.

Бунт в Новгородских военных поселениях. XIX век.

Музей революции СССР.

Военные поселяне стремились уничтожить не только поселения, во и помещиков. Они отчетливо понимали причины восстания. Подполковник Панаев, участник усмирения восстания, обратился к одному поселянину с просьбой растолковать восставшим, что холеру вызывают не лекарства. На это поселянин ответил ему: "Что тут говорить! для дураков яд, да холера; а нам надобно, чтоб вашего дворянского козьяго племени не было" ("Бунт военных поселян в 1831 году", стр. 121). По существу, это было не солдатское восстание, а восстание крестьян против дворян.

Восстание привело в трепет начальство и самого Николая I. Начальник, поселенного корпуса ген. Эйлер был в панике. Солдаты отказывались повиноваться начальству и выдавали своих офицеров поселянам. Когда толпа восставших поселян вступила в Старую Руссу, солдаты не оказали им сопротивления и выдали своих офицеров.

Восстание подавили с помощью обмана. Николай I срочно выпустил манифест к, восставшим, гарантируя им прощение в случае чистосердечного раскаяния. Он даже сам выехал в район восстания. В то же время из Петербурга выступили войска под командованием ген. Самсонова и обманным путем, под предлогом высочайшего смотра, были выведены из округа поселений все резервные роты в Гатчино.

К концу июля подоспели вожжа Самсонова и началась расправа. Суду было предано около 5 тысяч человек. Все они были жестоко наказаны.

Именно это восстание было причиной отмены военных поселений. Сразу же после новгородского восстания, в том же, 1831 году Новгородские и Могилевские военные поселения были реорганизованы в округа пехотных солдат, в которых войска стояли на постое на общих основаниях. Начиная с этого момента военные поселения стали играть второстепенную роль.

Решая проблемы крестьян (в основном, государственных) Александр основывал так называемые военные поселения. Идея не была совершенно новой для России. Казачьи войска традиционно выступали в роли защитников южных границ страны, выполняя те же функции, что и военные поселения. Были и искусственные попытки создать военно-сельскохозяйственные поселения в России. Крестьяне ответили массовым дезертирством. Петр I использовал так называемое ополчение для охраны юго-западных границ. Это ополчение в 1751 году было заменено шестью полками, состоящими, в основном, из сербских эмигрантов, выполняющими такую же функцию до их роспуска в 1769 году. Во время царствования Екатерины II Григорий Потемкин поселил отряды легкой кавалерии в Новороссии и основал военные поселения на вновь приобретенной территории между Бугом и Днестром. В 1804 году генерал Русанов попытался вдохновить уволенных со службы солдат на ведение сельского хозяйства, дав им землю, скот, орудия труда. Александр был знаком с практикой создания солдатских колоний в Австрии, на южной границе с Оттоманской империей, и решился на создание подобных в России.

Были практические причины для обдумывания организации действующей армии в мирное время. Содержание армии обходилось стране в огромную сумму (больше половины бюджета). Война с Наполеоном нанесла большой материальный урон стране. Срок службы в российской армии составлял 25 лет, что не могло не сказаться на дальнейшей жизни призывников. Солдаты, вернувшиеся из армии, уже не могли восстановить утерянную связь с родной деревней и надеялись лишь на проведение остатка жизни в монастыре или в специальных солдатских домах.

Первое поселение было основано в Могилевской губернии в 1810 году. Земля, выбранная для этого, принадлежала царю. Местные крестьяне были выселены, а в 1812 году их заменили 40 000 государственных крестьян из Новороссии. Вторжение французов в Россию помешало дальнейшему развитию проекта, поскольку французы оккупировали сам город и часть Могилевской губернии, однако Александр вернулся к своей идее в 1814 году. На этот раз для поселения было выбрано место недалеко от поместья Аракчеева Грузино. В 1816 году на Аракчеева была возложена вся ответственность за проведение операции. Смысл создания поселения состоял в том, чтобы солдаты оказывали помощь крестьянам в мирное время, за что те, в свою очередь, обеспечивали семью солдата, когда он участвует в военной кампании. Крестьянам оказывалась финансовая помощь. Им в пользование давалась земля, лошадь, и они полностью освобождались от налогов. Для поддержания здоровья колонистов были построены госпитали, лекарства выдавались бесплатно. Рост населения гарантировался обеспечением акушерской помощью, а также выплатой 25 рублей молодоженам. Особое внимание уделялось обучению детей солдат и крестьян, которые должны были составлять основу новой армии. Аракчеев получил 350 000 рублей для обеспечения проекта. Было подсчитано, что поселения заключали в себе 90 батальонов пехоты на севере, 12 в Могилеве, 36 - на Украине (Малороссия) и 240 эскадронов кавалерии на юге (всего 160 000 солдат). Если добавить солдатских жен, детей, солдат, уволенных со службы, а также 374 000 крестьян, то получится, что к концу царствования Александра в военных поселениях жило три четверти миллиона людей. Когда старые деревни разрушились, жители переехали в специально построенные для них жилища, расположенные симметрично относительно главной дороги. Крестьяне и помещики, чьи владения лежали в пределах земли, отобранной для колоний, выселялись. Колонии включали не только солдат, но и крестьян (обычно государственных), которые либо жили на земле, выбранной для колоний, либо были специально переселены в новые деревни. Александр всегда проявлял любовь к лаконичности и порядку. Поэтому на него произвел огромное впечатление его визит в 1810 году в поместье Аракчеева Грузино. В своем письме к сестре Екатерине он описывал увиденное:

(1) порядок царит повсюду;

(2) опрятность;

(3) строительство дорог и плантаций;

(4) симметрия и элегантность видны во всем. Таких опрятных дорог я не видел даже в городах… .

Однако нет оснований думать, что Аракчеев убедил царя скопировать его модель поместья для военных поселений. Аракчеев старательно выполнял инструкции Александра, хотя после подавления восстания в Чугуевском полку в 1819 году он сказал: «Я открыто вам заявляю, что устал от всего этого».

Александр был движим не только практическим желанием сэкономить деньги на армии и навести порядок в деревне, но и гуманистическими, идеалистическими и даже утопическими идеями. Он верил, что поселения послужат созданию нового класса полезных, образованных подданных государства:

В военных поселениях солдат будет иметь постоянное место жительства, а во время военных действий его имущество, жена и дети будут поддерживать его боевой дух. Он служит с надеждой и возвращается с радостью… Кроме того, образование поселенцев увеличивает число полезных людей, дороги улучшаются, люди не должны ездить 10–15 верст, чтобы учиться, и ютиться в тесных жилищах .

Возможно, после победы над Наполеоном Александр почувствовал, что может изменить русское общество так же хорошо, как политическую карту Европы. Один французский наблюдатель заметил, что желание образования для обоих полов, которое предполагалось в военных поселениях, демонстрирует, что Александр «желает проникновения прогресса в страну для создания среднего класса, потребность России в котором становится сильней с каждым днем» . Это наводит на мысль, что Александр желал создания класса крестьян-землевладельцев. Он, конечно, выражал свое желание освобождения крестьян, и хотя его политика практически не влияла на крепостных, живущих на помещичьих землях, она могла являться важным доводом в споре с землевладельцами, считавшими крестьян неспособными жить в рамках отличной от крепостной системы. Если бы поселения функционировали так же хорошо, как представлял себе Александр, то новый класс крестьян процветал бы, так как финансовых средств было затрачено немало, а земля, оборудование и скот, выделенные для поселений, были хорошего качества. Аракчеев, возможно, присваивал часть средств, поскольку сам был главой многочисленных комитетов, основанных для управления поселениями. Эти комитеты могли распоряжаться землей по своему усмотрению и даже изъять ее у крестьянина, если она не используется должным образом. Это значит, что земля и имущество давались крестьянам только в обмен на отличную службу. Если земля принадлежала государству, то оно могло изъять ее, если считало, что поселенец ее больше не заслуживает. Александр не делал заявлений, проясняющих имущественные права поселенцев, но, так как он знал о политике Аракчеева, то нет причин предполагать, что был против его методов.

Развитие поселений с самого начала встретило сопротивление крестьян. Привлекательность бесплатных лекарств и хорошего оборудования не могла перевесить их негодование по поводу насильственного переселения из родных домов, установления военного режима и перспективы того, что их сыновья станут солдатами, а дочери должны выходить замуж в поселениях. Вся крестьянская жизнь была полностью изменена: крестьяне должны были носить форму, брить бороду, подвергались муштре. Посетители отмечали порядок и опрятный внешний вид колоний. Путешественник Роберт Лиал обнаружил, что крестьянам не представлялось компенсации за прохождение ими военных дисциплин, происходило постоянное вмешательство в личную жизнь:

Заходя в дом крестьянина, удивляешься, где же грязь и беспорядок, обычный для русского жилья! Даже простое ведро имеет свое место. Случись так, что его найдет не на своем месте офицер во время утренней проверки, последует суровый выговор, а может, даже наказание палками .

Недостаток опыта у офицеров и финансовая коррупция мешали общему делу. В 1819 году в Чугуевском уланском полку произошло восстание, которое было жестоко подавлено. В поселении Зыбкой (Херсонская губерния) староверы и духоборы были насильственно привлечены на военную службу. Сопротивлявшихся прогоняли сквозь строй. В 1825 году крестьяне деревни Аракчеева, которые так поразили Александра, выразили благодарность, убив свою хозяйку. Некоторые поселенцы проявили трогательную веру в Александра, надеясь, что он защитит их от жестокости начальников. Крестьяне деревни Высокое в 1816 году написали Александру петицию с просьбой защитить их от Аракчеева. Поселенцы безуспешно пытались просить помощи и у братьев царя - Николая и Константина во время их путешествия по России. На самом деле Александр одобрял наказания, практикуемые Аракчеевым, несмотря на их жестокость. В итоге двадцать пять из пятидесяти двух участников Чугуевского бунта, приговоренных к прогону сквозь строй, умерли от побоев.

Упрямясь, Александр отказывался признать недостатки своего плана. В разговоре с генералом-майором Ильиным он настаивал на том, что недовольства в колониях вызваны только повседневными проблемами: трудностями перевозки, поздним севом зерна, нехваткой корма для скота. К визитам Александра в поселениях, естественно, готовились. В итоге он встречал парадно одетых солдат и процветающих крестьян. Александр хотел увидеть результаты своего эксперимента, чего бы это ни стоило. Он говорил: «…военные поселения дадут результаты в любом случае, даже если придется выложить дорогу от Петербурга до Чудова человеческими телами». Французский посол ля Феррон тринадцатого февраля 1820 года писал: «Александр устраивает свои колонии с необычайным рвением и энтузиазмом» . Царь выражал надежду, что его поселения расширятся до размеров целой армии. В 1818 году в Сенате он говорил: «Когда с Божьей помощью поселения станут такими, какими мы их задумали, тогда в мирное время не придется набирать рекрутов со всей империи». В 1822 году он попросил Аракчеева прислать ему «генеральную карту строительства поселений в рамках всей армии» .

Продолжение развития системы поселений встретило сопротивление со всех сторон. Лиал заметил: «Колонии сохранялись при полном отвращении крестьянства и ненависти регулярной армии… и при крайнем неодобрении всех слоев дворянства» . Некоторые дворяне подозрительно относились к поселениям, так как видели в них попытку создания класса, подчиняющегося только царю, что привело бы к созданию военного государства внутри России. Несмотря на то, что Александр не пытался использовать колонистов в таких целях, фактом остается то, что поселенцы были изолированы от остального российского общества и подчинялись только внутренним законам поселения. Правительственные чиновники не могли посещать поселения без разрешения военного командования. Суд поселенцев осуществлялся на основе собственных законов, не завися от всероссийской юридической системы. Образованная элита также не поддерживала поселения. Гавриил Степанович Батеньков, будущий декабрист, работавший помощником Аракчеева, писал: «Военные поселения демонстрируют нам ужасную картину беззакония, угнетения, показухи, подлости, всех черт деспотизма» . Писатель Александр Герцен считал основанные Александром поселения «самым большим преступлением за все время его царствования» . Однако все это не мешало Александру продолжать выполнение своих грандиозных планов с прежней энергией. Не отступил он от них и в последние годы царствования, когда были оставлены идеи конституционализма и равенства. Организация поселений была существенно изменена при Николае после ряда восстаний в новгородских поселениях (площадь земли, отданной под них, и количество поселенцев увеличились при его правлении). Идея поселений была оставлена только после поражения в Крымской войне.

Окончилась война с Наполеоном, Россия должна была восстанавливаться. Ее села и города были разрушены, а некоторое население находилось на грани нищеты. Крестьяне, которые в свое время записались в ополчение, думали, что после войны получат материальные блага, а также, что их правовой статус изменится.

Но изменений не произошло, более того снова дал право помещикам ссылать крепостных в Сибирь. В ответ на это крестьяне стали больше убегать от своих хозяев и частыми стали восстания крестьян.. Вместе с крестьянам бунтовали и жители военных поселений.

Военные поселения это режим при котором крестьяне совмещают военную службу с занятием земледелием. Эта идея была предложена Сперанским, чиновник считал, что так можно уменьшит расходы на армию. Эти поселения должен был организовывать граф А.А. Аракчеев, лично дал ему это задание. Идея заключалась в том, что солдаты и крестьяне вместе живут в поселениях, работая на земле и совмещая с этим свою военную службу. Таким образом, сложилось так, что жизнь в поселении диктовалась военными законами. Дети тоже становились военными и обучались в специальных школах. Осуществляя эту идею, хотел уменьшить военные расходы и избавить армию от недостатка в количестве солдат.

Создание и военная организация поселений

Создание военных солдатских поселений Аракчеевым было организовано сначала в Петербургской, Новгородской и Харьковской губерниях, а потом и в других областях. Почти 400 тыс. государственных крепостных переселялись на территорию поселений военных.

Никакого сокращения расходов не наблюдалось, так как сначала на реализацию реформы уходили большие деньги. К тому же крестьяне, которых переселяли в эти поселения сопротивлялись этому. В разных районах вспыхивали восстания, но их быстро подавляла армия. В казнях и расправах часто участвовал сам А.А. Аракчеев.

Аракчеев олицетворял конец правления . Его управление государством приводило в ужас крестьян и солдат. Период его правления прошел под удары палок в армии, наказывали всех, порой даже просто так. Палочная дисциплина была обычным делом во всех военных поселениях. Аракчеев был строгим руководителем, требовал ото всех дисциплины, а те кто ее нарушал подвергались наказанию. Он был поглощен порядком, был очень жесток и в тоже время труслив. Он единственный из генералов избежал участия в открытых боевых действиях. Но, несмотря на это при он начинал служить и продолжал при , так как обладал организаторским талантом.

Порядок по Аракчееву - это порядок, подчинение и полное отсутствие своеволия. Этот человек оказался способным организовать работу государственного механизма как часы. При этом он уничтожил все проявления просвещенного абсолютизма эпохи . В своих действиях он полагался только на разум. Шел по головам, проявлял крайнее насилие, но при этом создал общество, которое работает четко и слаженно, а права человека здесь занимают последнее место.

Военные организованные поселения Аракчеева

Он попал во власть, как и Сперанский в свое время, по симпатии от императора. Но в отличии от Сперанского Аракчеев четко поддерживал взгляды дворянства. Сначала он бы военным министром, затем после 1815 г. стал руководителем Кабинета министров. Вершиной его государственной карьеры стала возможность лично докладывать императору. Тогда он получил огромную власть.

Когда государь отлучался из столицы, то Аракчеев фактически руководил всем, кроме внешней политики. Его боялись, а вторую половину правления вообще стали называть «аракчеевщиной». Естественно военные орагнизованные поселения Аракчеева стали жестким режимом для солдат, которые выражали все больше недовольства.
Сам Аракчеев в первую очередь олицетворял власть дворянства, они рассчитывали получить при его помощи еще больших привилегий от императорской власти. Режим же военных поселений не оправдал надежд простого населения, а напротив увеличил конфронтацию солдат, крестьян с самодержавной властью.

Военные поселения видео

Характерной чертой послевоенной жизни России (имеется в виду Отечественная война 1812 года. - Ред.) стали так называемые военные поселения.
Военные поселения как совмещение солдатами военной службы с крестьянским трудом для самообеспечения не были в то время чем-то новым. Еще в XVIII веке, в пору масштабных войн, к такой форме поддержания в готовности своих вооруженных сил переходили некоторые германские земли, Швеция, Венгрия, Австрия. В России к этой идее обратился Александр I в условиях разорения страны, нехватки средств для содержания большой армии и вызревания в Европе антироссийской коалиции держав. <...> Чтобы подкрепить свою дипломатию силой, русскому царю как раз и нужны были мощные вооруженные силы.
Сама по себе мысль, высказанная западными теоретиками, была вовсе недурна и вполне рациональна. Но на Западе они исходили из практики существования более или менее цивилизованного общества с наличием основных гражданских прав населения, отсутствием крепостного состояния крестьянства - этого основного армейского контингента. В России эта военно-экономическая идея накладывалась на абсолютистскую власть, бесправие населения, тяжкое крепостное состояние крестьян, подневольную 25-летнюю службу рекрутов. К тому же военных поселян отдавали под власть начальников - больших и малых, для которых насилие над людьми было нормой жизни.
Учитывая эти обстоятельства, ряд высших российских сановников были против этого нововведения. Среди них был и фаворит Александра I, всесильный граф А. А. Аракчеев, который в отсутствие императора в России (пребывание на Венском конгрессе в Париже, в других странах) практически осуществлял руководство страной. Но именно Аракчееву Александр I поручил организацию военных поселений.
А. А. Аракчеева и в дореволюционной, и в советской исторической науке, в учебниках изображали в основном как косного реакционера, жестокого самодура, привнесшего в русскую армию палочную дисциплину, а в государственную систему - безусловную и жесткую регламентацию. Но человек, прошедший с Александром I практически все время его царствования, заслуживал иных оценок, иначе его место рядом с таким выдающимся деятелем, как Александр I, было бы просто непонятным.
Вышедший из среды бедного сельского дворянства, он поступил учиться на казенный кошт в Артиллерийский и Инженерный кадетский корпус. Перед этим в его жизни были долгие дни, когда, не имея средств для жизни в Петербурге, он вынужден был вместе с отцом просить милостыню на паперти, чтобы прокормить себя, пока его прошение о зачислении будет рассмотрено. В кадетском корпусе А. А. Аракчеев показал себя способным, прилежным, исключительно дисциплинированным и организованным учеником. Особенно велики были его успехи в военно-математических науках. Он был оставлен при корпусе, а затем проделал блестящую карьеру артиллерийского офицера, возглавив при Павле I его гатчинскую артиллерию. Всеми своими успехами он был обязан только себе, своему трудолюбию, усердию, преданности начальству. Однако уже тогда современники отмечали, что страсть к порядку, строгость, требовательность и к себе и к подчиненным доходила у него "до тиранства".
В дни подготовки к военному противоборству с Наполеоном именно на Аракчеева, ставшего уже графом и генералом, Александр I возложил задачу реорганизации русской армии. И "железный граф", как его стали называть, со рвением взялся за дело. Он требовал от офицеров неукоснительно точной службы, усердия, следил за учениями, маневрами. Выкорчевывал в армии воровство, казнокрадство, коррупцию. Многое он сделал для солдат. Следил за тем, чтобы они были хорошо обмундированы, накормлены, чтобы жили в чистых теплых казармах, боролся с беспричинными телесными наказаниями солдат, самоуправством барчуков-командиров. Многие офицеры и даже генералы лишились своих эполет и своих постов. А иных за казнокрадство, взятки он упек в Сибирь. В избалованной и изнеженной вниманием при Екатерине II офицерской среде, особенно в гвардии, росла ненависть к жесткому реформатору. Накануне первой войны с Францией А. А. Аракчеев, будучи и инспектором артиллерии, реформировал русское артиллерийское дело, ввел современные на том этапе методы ее организации, содействовал внедрению в армии новых видов орудий, требовал от офицеров-артиллеристов при производстве в чины сдачи экзаменов по основным военным и математическим дисциплинам. Преимущества новой русской артиллерии проявились уже во время кампаний 1805-1807 годов.
Став военным министром, а потом возглавив Военный департамент Государственного совета, он продолжал самозабвенно и беспрекословно выполнять указания монарха и сделал это смыслом своей жизни. Он осуществлял дальнейшее реформирование армии, и ко времени войны 1812 года во многом благодаря его усилиям русская армия смогла противостоять "Великой армии" Наполеона, а по части артиллерийского парка, выучки артиллеристов и превзошла ее.
Во время войны Аракчеев ведал делом снабжения армии, боеприпасами, продовольствием, занимался резервами, готовностью конного состава. Со всем этим он справился блестяще, получив высокие благодарности от царя. Он был одним из тех, кто настаивал и убедил Александра I назначить главнокомандующим русской армией М. И. Кутузова. А. А. Аракчеев был тесно дружен с П. И. Багратионом. Именно Аракчеев первым предложил царю отменить рекрутскую повинность, резко сократить сроки солдатской службы. По просьбе Александра I он, как и другие близкие ему люди, подал императору после войны проект отмены крепостного права. И это был наиболее прогрессивный для того времени проект: Аракчеев предлагал освободить крестьян с землей (по 2 десятины на хозяйство) за счет выкупной операции. Эти предложения не были поддержаны императором.
Но вместе с тем огромное рвение граф проявлял и в деле непременной тогда муштры, парадной шагистике, которой так увлекались по образцу прусской армии и Павел I, и Александр I. За малейшие упущения по этой части он карал нещадно. Не он выдумал эту систему, но нашел себя в ней как ее неукоснительный и рьяный защитник.
Люто ненавидевший титулованную знать, называвший ее "боярами",
презиравший бездельное, разложившееся, проворовавшееся офицерство и в свою очередь ненавидимый ими всеми <...> Аракчеев брал на себя в государстве наиболее тяжелую и неблагодарную работу и делал ее усердно, честно, бескорыстно. Его бессребреничество стало легендой. Все дорогие подарки царя он отсылал в казну. Свое имение он завещал государству, а скопившийся у него за жизнь капитал завещал в своей основной части Новгородскому кадетскому корпусу для обеспечения неимущих кадет.
И вот такого человека Александр I поставил во главе поселений.
В короткий срок в северо-западных, центральных и некоторых южных губерниях России появились поселения государственных крестьян и казаков, которые вели по-прежнему сельское хозяйство, но одновременно несли и военную службу, поддерживая свою воинскую готовность. И все это без каких бы то ни было затрат со стороны государства.
В районе военных поселений были возведены жилые дома, весьма напоминающие современные коттеджи. Между ними были проложены шоссе, на дорогах сооружены дома связи, здания штабов, школы, гауптвахты. Для офицеров были построены новые церкви, разбиты плацы для экзерциций. В этих же районах были сооружены госпитали, типографии, появились даже библиотеки. Все это было окружено ухоженными полями, четко обозначенными выгонами для скота. А. А. Аракчеев превратил военные поселения в прибыльные хозяйства. К концу царствования Александра I их капитал, находившийся в созданном Аракчеевым поселенческом Кредитном банке, составлял 26 миллионов рублей. Банк материально поддерживал поселян, выдавал льготные ссуды офицерам. На случай неурожая были созданы специальные хлебные магазины. А. А. Аракчеев внедрял в поселениях различные агрономические новшества, развивал торговые промыслы, поощрял деловую предприимчивость поселян. Посещавшие поселения Александр I, М. М. Сперанский, Н. М. Карамзин с большой похвалой отзывались о том, что они видели. По всем показателям уровень жизни в военных поселениях был значительно выше, чем в обычной российской деревне.
Однако, несмотря на это, для самих поселян-солдат новая жизнь превратилась в сущий ад. Дело в том, что их благоденствие доставалось тяжким трудом, да еще связанным с военной службой, мелочной регламентацией всего и вся, круглосуточным надзором за их жизнью, бытом, хозяйством, религиозными отправлениями, нравственностью и даже интимной жизнью. У Аракчеева были разработаны инструкции для военных поселян, казалось, на все случаи жизни: когда вставать, топить печь, выходить в поле или на военные учения, когда - и даже с кем - заключать браки, как кормить и воспитывать младенцев.
Многое из того, что предписывалось, было разумно, толково и нацелено на конечный результат. Но все это было совершенно невыносимо для обычного крестьянина с его традиционным общинным укладом жизни, умением не напрягаться, давать себе трудовые отдушины, делать "перекуры". Особенно тяжело переживали поселяне преследования со стороны Аракчеева за пьянство, запреты на употребление алкоголя в неурочное время. В случае нарушений установленных правил следовала брань, зуботычины, а то и более жестокие наказания - батоги, шпицрутены, колодки. Проводниками порядков, установленных Аракчеевым, надсмотрщиками были, как правило, младшие офицеры - люди малокультурные, жестокие, стремившиеся выслужиться перед начальством. И все это при полном бесправии военных поселян - винтиков в тяжелой, внешне благопристойной, но внутри страшной и жестокой машины. Жалобы Аракчеев жестоко пресекал, бунты подавлял силой. Государство создало эту систему, и начальник военных поселений служил ей истово и с восторгом. Александр I, видевший лишь внешние признаки благоустроенности и благополучия своего детища, упорно отстаивал необходимость военных поселений, несмотря на все учащавшиеся жалобы, недовольства и даже вспышки неповиновения военных поселян. Известны крупные восстания военных поселений - Чугуевское в 1814 году и Новгородское в 1831 году, которые были жестоко подавлены. Около 400 тысяч простых людей России оказались в послевоенное время в этом тяжелом крепостническом капкане.